"Давай меняться". Главы 5-6.

[klinki]

Название: «Давай меняться».
Автор: Yasia.
Бета: murka.
Персонажи: Какаши/Ирука, Какудзу/Хидан.
Рейтинг: PG-13
Жанр: Романс, юмор, флафф, POV.
Статус: Почти закончен. Планируется 9 глав.
Дисклеймер: Мир и герои принадлежат отважному ниндзя Кишимото.
Размещение: Только с разрешения автора.
Саммари: Цунаде нужны деньги на восстановление деревни. Пейну нужна реклама для привлечения клиентов. У Наруто возникает очередная гениальная идея. А парням из графы «Персонажи» и так неплохо живётся, но приказы начальства не обсуждаются…
Предупреждения: ООС, ненормативная лексика, ОЖП.
От автора: Написано в подарок для Данта, которая заряжает меня оптимизмом.
Главы 1-2 www.diary.ru/~klinki/p142424378.htm#more1
Главы 3-4 www.diary.ru/~klinki/p143291057.htm#more1

меняемся, не стесняемся

Глава 5.
Слабый отзвук раздавшихся в студии аплодисментов свидетельствовал о том, что съёмки начались. Расхаживая взад-вперёд по маленькой комнатке за сценой, Ирука начал заметно нервничать, в то время как Какаши абсолютно спокойно сидел на подоконнике в позе лотоса и смотрел на подвешенный под потолком телевизор. Хотя звука слышно не было, а сам телевизор был чёрно-белым, Копирующему было прекрасно видно, что происходит в данный момент в студии.
Сначала камера показывала вид на студию сверху, а затем переместилась и явила зрителям восторженно аплодирующую толпу в зале. Лица девиц на трибунах явно не были обезображены интеллектом. Эта пищащая и орущая толпа напомнила Хатаке фанатеющих идиотов, которые обычно собирались по пятницам на птичьем дворе близ Конохи, чтобы сделать ставки и понаблюдать за ходом петушиных боёв. У тех тоже маниакально блестели глаза и эмоции зашкаливали за разумные пределы.
Очередной раз Какаши подумал о том, откуда берутся психи, готовые платить деньги за то, чтобы посмотреть, как обжимаются двое парней. Впрочем, это его уже не касалось – главное, что Коноха получит такие нужные проценты от этого безобразия, чтобы восстановить былую мощь деревни.
Взгляд джонина снова вернулся на экран, где Юмико радостно извещала в микрофон о появлении на сцене пары из Акацки – Хидана и Какудзу. Как утром по секрету сообщила девушка, пока вела шиноби по длинным и извилистым коридорам телестудии, сначала планировалось, что ведущей будет некто Ама-сан. Но, поскольку идея проекта принадлежала ей, и она сама загорелась мыслью вести передачу, то для отца не составило большого труда склонить руководство студии к принятию нужного решения.
Благодаря Шарингану, даже при отсутствии звука, гений мог прочитать слова ведущей по губам. Хотя Хатаке ещё из прошлой передачи запомнил имена нукенинов, его интересовало, кого же из них зовут Какудзу. Почему-то это имя ему сразу же не понравилось, хотя и второе звучало не намного лучше. Хмыкнув и подумав про себя, что уж собственное-то имечко и подавно не фонтан, он продолжил наблюдать, как разворачивается действие на экране.
На одном из диванов восседали оба нукенина, причём находились они довольно близко друг к другу, а светловолосый ещё и закинул руку на плечо красноглазому. Похоже, Юмико по очереди называла их имена, поскольку сначала тип в маске, а затем и прилизанный хлыщ вставали с дивана, чтобы зрители могли их лучше рассмотреть и поаплодировать.
Затем ведущая начала задавать вопросы то одному, то другому представителю Акацки. Ответов отступника водопада Копирующий не мог разобрать из-за маски, зато слова второго нукенина его изрядно повеселили. Сначала тот разливался соловьём о том, как привязался за последние годы к своему напарнику и поведал историю их страстной любви. А затем с тяжким вздохом сообщил зрителям в студии, что в последнее время стал замечать заинтересованные взгляды, бросаемые его возлюбленным в сторону ещё одного члена их организации по имени Дейдара.
Хатаке даже не нужно было присутствовать в студии, чтобы сообразить, что трибуны негодующе зашумели, единодушно порицая такое несерьёзное отношение к собственному парню. Именно в этот момент камера показала крупным планом сначала одного, а затем и второго нукенина. Судя по тому, как загорелись нехорошим огнём красные глаза водопадника, светловолосый в ближайшее время мог огрести по полной программе.
Но что удивительно, повернувшись лицом к напарнику и наклонившись к его уху, прилизанный прошептал всего пару слов, и зловещий огонь в глазах сразу же погас. Какаши пребывал в полной растерянности. Если его Шаринган не подвёл, то слова эти звучали как «Триста рё». Уже потом, обыгрывая ситуацию с разных сторон, джонин рассмотрел множество различных вариантов применения этой фразы. Самым вероятным казался вариант со стоп-словом, как у любителей садо-мазо. Возможно, нукенины использовали именно это выражение для того, чтобы расслабиться и не реагировать чересчур бурно на внешние раздражители и друг на друга.
После опроса зрителей в студии, каждый из которых стремился дать парочке совет о том, как нужно налаживать отношения друг с другом (способы казались Хатаке не просто тупыми, а до безобразия идиотскими, как, впрочем, и сами советчики), Юмико показала на дверь, ведущую в неизвестном направлении, и сообщила, что за ней скрывается два входа в разные комнаты. Участники сами решают, кто пойдёт направо, а кто налево. Таким образом, сама судьба определит, кто с кем проведёт следующие несколько недель. Почему-то после этих слов Какаши представил лицо Хьюга Неджи – очевидно, слово «судьба» на подсознательном уровне ассоциировалось у него с этим юношей.
Впоследствии путём голосования в студии должно было определиться, какая из вновь образовавшихся пар отправится жить в Коноху, а кто будет квартироваться на базе Акацки.
Перед тем, как подвести нукенинов к двери, ведущая предложила им попрощаться. Прилизанный проявил изрядную прыть, повиснув на шее напарника и нашептывая что-то ему на ухо. Слов Хатаке разобрать не мог, потому что тот как раз повернулся к нему пятой точкой. Весьма симпатичной, кстати, но не настолько классной, как у Ируки.
А потом только благодаря Шарингану он заметил, как в мгновение ока с лица отступника исчезла маска, на короткое мгновение явив покрытое рубцами и шрамами лицо. А затем нукенины слились на сцене в страстном поцелуе, присосавшись друг к другу так, словно это был первый или последний поцелуй в их жизни.
Вот в этот момент Копирующий действительно пожалел, что телевизор был без звука и не передавал цвет. Он никогда не считал себя вуайеристом, но вид целующихся мужчин завораживал. Похоже, джонин начинал понимать людей, готовых выложить деньги за то, чтобы увидеть это зрелище собственными глазами. Замечтавшись, он даже пропустил мгновение, когда поцелуй прервался. Тип в маске стоял возле двери как ни в чём не бывало, а рядом, со счастливой улыбкой на лице, прислонившись плечом к плечу напарника, еле держался на ногах светловолосый.
«Как его накрыло», - восхитился джонин то ли чувственности младшего из нукенинов, то ли выдержке старшего. В этот момент оба отступника развернулись к зрителям спинами и скрылись за дверью. Юмико объявила, что после пятиминутной рекламной паузы передача продолжится, и на экране появилась реклама чипсов с беконом, которые так любили все представители клана Акимичи.

Ирука, который поначалу лишь изредка бросал мимолётные взгляды на экран телевизора, пытаясь скрыть нервную дрожь, понемногу успокоился. Видя, как сосредоточено Хатаке наблюдает за происходящим на экране, он и сам последовал примеру любовника. Правда, прочесть по губам, что происходит в студии, он не мог, поэтому большая часть действия осталась ему непонятной.
Зато последовавший перед уходом нукенинов со сцены поцелуй он рассмотрел очень даже хорошо. А закравшаяся в голову мысль о том, как же со стороны смотрятся они с Какаши, когда занимаются тем же самым, заставила его щёки мило заалеть, а тело предательски затрепетать. В это время над выходом из комнаты зажглась зелёная лампочка, сигнализирующая о том, что шиноби пора идти на съёмочную площадку.
- Ру, не обижайся, но целовать тебя на глазах у этой толпы я не собираюсь, - донесся до ушей учителя голос джонина.
- Да с чего мне обижаться? Я и сам не горю желанием выступать клоуном на потеху толпы, - откликнулся Ирука.
- Тогда предлагаю попрощаться прямо сейчас, - соскользнув с подоконника и нежно обняв любовника, проворковал Хатаке, склонившись прямо к его уху.
Приятное тепло мгновенно охватило тело учителя от кончиков пальцев до внезапно покрасневшей шеи. Когда длинные крепкие пальцы нежно обхватили его подбородок и слегка приподняли лицо вверх, а теплые губы накрыли рот, все мысли внезапно исчезли из головы, растворились в нежности и ласке. Осталось только смутное желание, чтобы поцелуй не прекращался, чтобы он, а вместе с ним и все волшебные чувства, волной нахлынувшие одновременно со всех сторон, длились вечно.
- Хатаке-сан, Умино-сан, вам пора выхо… Ой! Извините, - ворвавшийся в подсобное помещение какой-то там по счёту помощник режиссёра выскочил за дверь, как только осознал, свидетелем чего ему ненароком довелось стать.
Отпрянув друг от друга, шиноби привели свой внешний вид в порядок. Ирука быстро стянул с волос резинку и заново перевязал на голове хвост, изрядно потрепанный усилиями джонина. Оставалось только избавиться от предательского румянца, так и не желающего покидать гостеприимное лицо чуунина. Какаши натянул на лицо маску и поправил хитай-ате. Взъерошив движением руки в беспорядке торчащие серебристые волосы, он посчитал свой вид вполне удовлетворительным.
- Ну что, идём? – спросил Копирующий, кивнув на дверь.
- Конечно, - ладонь учителя как влитая легла в крепкую руку любимого, и парочка двинулась на выход. Их не пугала ни толпа в зале, ни ведущая с провокационными вопросами, ни грядущее расставание, ни вынужденное общение с нукенинами. Они были вместе, и этим всё было сказано.
Появление пары на сцене сопровождал такой громкий рёв толпы, что шиноби едва не оглохли. Когда страсти в зале немного улеглись, их пригласили присесть. Диван оказался не тем же самым, на котором ещё несколько минут назад сидели отступники. Хатаке недоумевающе пожал плечами. Ему было не совсем понятно, зачем было ставить на сцену два дивана и использовать их по очереди, если можно было ограничиться одним.
Откуда же ему было знать, что сценарий переписывался десятки раз, а изменения вносились едва ли ни каждый час. Изначально планировалось, что обе пары участников будут сидеть на сцене, а ведущая будет опрашивать их по очереди, но буквально утром в день съёмок кого-то из руководства осенила гениальная идея, о том, что разделив героев передачи и интервьюируя их попарно, можно заработать для программы более высокий рейтинг.
Естественно, именно в этот день профсоюз грузчиков объявил забастовку, поэтому переносить тяжелую мебель и оборудование было некому. Вот и решили таким нехитрым способом, пересаживая участников с дивана на диван, создать видимость, что именно так изначально всё и было задумано.
После того, как шиноби по очереди рассказали немного о себе, Юмико начала расспрашивать их о личной жизни. Какаши отвечал, растягивая слова и не особо вдаваясь в подробности. Ирука мило краснел, улыбался и вообще старался рот не открывать. Когда после получаса расспросов и ответов ведущая предложила коноховцам пройти за сцену и затем выбрать, кто из них повернёт направо, а кто налево, оба вздохнули с облегчением.
Как только дверь за ними захлопнулась, Ирука привалился к ней спиной и тяжко вздохнул. Расставаться с Копирующим не хотелось, но чувство долга и ответственность перед деревней вынуждали сделать выбор. Понимая, что каждая секунда промедления сделает расставание ещё более тяжелым, он нашел в себе силы, чтобы медленно вынуть руку из тёплой ладони Хатаке. В последний раз глянув на своего парня и мягко улыбнувшись, он решительно шагнул влево к обитой коричневым дерматином двери.
Какаши проводил взглядом отвернувшегося любовника и вздохнул. Ещё секунду назад ярко блестевший, его серый глаз как-то резко потемнел. Плечи джонина печально опустились. Резкий щелчок закрывшейся за Умино двери привёл его в чувство. Расправив плечи и поправив на лице маску, мужчина решительно повернулся к вскрытой лаком деревянной двери, находящейся справа.

POV Какудзу
Решив, что, во избежание встречи с парочкой из Конохи, нам лучше не болтаться по телестудии, оставшееся время до начала съёмок мы с Хиданом провели всё в том же зале. Лишь когда спустя несколько часов с дикими визгами и воплями в студию начали заскакивать молодые девушки в пёстрых одеждах и с ярким макияжем, мы поняли, что лучше немного переждать это нашествие необузданных фанаток за кулисами.
Поглядывая в неплотно прикрытую дверь на то безобразие, что творилось в студии, я понемногу начинал сомневаться – достаточно ли будет тех денег, которые дал мне Пейн, чтобы компенсировать моральный ущерб от общения с этой оравой девушек и женщин разных возрастов. Яркие плакаты с надписями типа «Жизнь отстой – даёшь яой», «Мужики целуются – девки милуются», «Деньги в кассы – яой в массы» или «Конохацки, мы за вас. Покажите высший класс! Жаждем страсти без конца, и да здравствует НЦа», мелькали в разных концах зрительских трибун.



Не до конца понимая, чего от нас хотят, я поинтересовался у Хидана, в курсе ли он, что такое яой и НЦа. Напарник как-то странно глянул на меня и смутился. Я был просто в шоке. Это что же такое было написано на плакатах, если человек, который не может нормально построить фразу, не употребив для связки слов в предложении пару-тройку крепких выражений, вдруг засмущался, когда его попросили объяснить значение написанного.
Решив не заморачиваться странным поведением напарника, я закрыл глаза и начал медитировать. Выбросить из головы всё лишнее помог мешочек с золотыми рё, лежащий у меня в кармане. Нащупывая сквозь холщовую ткань то одну, то другую монетку, я пребывал в состоянии блаженной неги, откуда меня внезапно вернули на грешную землю неслабым тычком в плечо. Будь это кто-нибудь другой, уже давно лежал бы с оторванной головой где-нибудь за сценой, но из полузабытья меня вывел всё тот же Хидан. А этому даже башку его безмозглую отрывать без толку – всё равно ведь не сдохнет, гад.
Как оказалось, за время, на которое я отрешился от действительности, ведущая на сцене успела назвать наши имена. Слушая вопли и визг толпы, я невольно поморщился под маской, благо, никто не смог бы этого увидеть, даже если бы очень захотел. Вспомнив ещё раз заветы лидера, я решительно схватил за руку бессмертного и поволок на сцену. Кто бы сомневался, что при нашем появлении дикие вопли и стенания в зале стали ещё громче и воодушевлённее.
Усевшись на диван, я притянул Хидана поближе к себе – пора было начинать отрабатывать деньги, полученные от лидера. Не знаю, что дал или наобещал Пейн моему напарнику, но тот вёл себя так, будто и ему отвалили немало рё, чтобы он изображал из себя влюблённого. По крайней мере, я очень удивился, когда вместо того, чтобы как обычно развалиться в кресле, почесывая яйца, он скромно закинул ногу на ногу и зачем-то положил свою руку мне на плечо.
При этом Хидан так загадочно смотрел на меня своими малиновыми глазищами, что мне даже как-то стало не по себе. В голове начали роиться странные мысли о том, что губы у напарника очень даже ничего, а мордашка и подавно смазливая до безобразия. Чтобы избавится от этой дикости, я встряхнул головой, и, отведя взгляд от соседа, уставился в зал.
Странных плакатов в зале стало ещё больше. К увиденным ранее добавились ещё несколько. «Парни, не стесняйтесь – яоем занимайтесь», «Мы с подругой днём и ночью оды вам готовы петь, лишь бы хоть одним глазочком на вас ночью посмотреть», «Вперёд яой, вперёд родной, мы за тебя стоим стеной. Мы за тебя стоим стеной – победа будет за тобой!» было написано на них корявыми иероглифами.
Но больше всего меня впечатлил флаг нежно-голубого цвета, которым размахивала одна из фанаток. На нём синей краской было изображено два символа мужского начала и очень красиво, каллиграфическим почерком выведено «Яой форева». Смутные догадки по поводу значения слов «яой» и «НЦа» начали одолевать меня, но поскольку уже поздно было задавать вопросы, я решил оставить выяснение их значений на потом.
Ведущая задавала какие-то странные вопросы о том, сколько лет мы уже вместе, и как складываются наши отношения вне миссий. Я ответил только на первый, предоставив Хидану отдуваться перед камерой. Не ожидая подвоха и только собравшись расслабиться, я услышал, какую ахинею несёт мой напарник. Нет, ну я всё понимаю. Сказали изображать парочку рассорившихся влюблённых идиотов, да ещё и денег дали, нужно отрабатывать.
Но я же не подписывался на то, что эта бессмертная сволочь приплетёт к истории наших якобы взаимоотношений ещё и Дейдару. Ну с каких бы это делов я стал засматриваться на пустоголового блондина? Да, Хидан не сильно отличается от подрывника цветом волос, но как по мне, даже после того, как я в шестой раз пришил назад его отрубленную голову, мозгов в ней всё же осталось больше, чем было у Цукури.
Недобро прищурившись и только было собравшись высказать напарничку всё, что о нём думаю, внезапно я услышал слова, парализовавшие мою волю. «Триста рё». Казалось бы, обычные слова, но для моих ушей они прозвучали сладкой музыкой, а тихий звук перезвона монет из кармана напарника заставил меня мгновенно успокоиться. Я был весь как на иголках, не мог дождаться окончания этой чёртовой съёмки, чтобы как можно скорее получить обещанное.
Поэтому, когда ведущая предложила нам поцеловаться на прощанье, я решительно обнял Хидана за шею, привлекая к себе, резким рывком сдёрнул с лица маску и впился ртом в его начинающие раскрываться от удивления губы. Не знаю, кто из нас испытал больший шок, но когда напарник вместо того, чтобы начать вырываться, внезапно расслабился в моих объятиях и пустил свой язык навстречу моему, я оказался к этому не готов.
Мало того, что с каждым мгновением поцелуй нравился мне всё больше и больше, внезапно кое-что, до недавнего времени реагирующее только на наличные, зашевелилось у меня в штанах. О Ками, неужели я начал возбуждаться не только при виде денег? Что ты со мной сделал, Хидан? Решив, что ещё несколько секунд поцелуя продемонстрируют всей студии моё отношение к напарнику, потому что плащ спереди уже начинал слегка оттопыриваться, я решительно оттолкнул бессмертного от себя и в мгновение ока нацепил назад свою маску.
Решительно пройдя к двери, ведущей из студии, я распахнул её под восторженные вопли фанаток. Ну, ещё бы – такой цирк им устроили. Проскочив в коридор и втащив внутрь напарника, сверкающего улыбкой, я быстро закрыл дверь с обратной стороны. Сердце в груди так сильно колотилось, а в голове царил такой хаос, что я едва не забыл потребовать у Хидана честно заработанные деньги. Мысли разбегались и смотреть в его сторону спокойно я уже не мог, поэтому, рванув на себя первую попавшуюся дверную ручку, я решительно шагнул в открывшийся проём и захлопнул дверь прямо перед носом напарника.
Отвратительная комната, куда я попал из коридора, меня не впечатлила. Желтые стены были раздражающе яркими, а стол и пара стульев у окна были до ужаса вычурными и неудобными – сразу стало понятно, что их покупали для красоты, а не для использования по прямому назначению.
Однако, спустя час я всё же смог немного успокоиться и взять себя в руки. Как минимум ещё две недели мне предстоит провести вдали от Хидана, поэтому вопрос о наших взаимоотношениях я смогу поставить ребром не раньше, чем истечёт этот срок. А пока нужно выполнять приказ лидера и играть свою роль. Но, биджу раздери этого Пейна, я не подписывался изменять своим принципам и корчить из себя невесть что.
Именно поэтому, когда дверь тихо открылась, и в комнату зашел представитель Конохи, я встретил его своей коронной фразой о том, что всех своих предыдущих напарников, кроме последнего, конечно же, я убил собственными руками.

Глава 6.
POV Хидана
Оставшиеся до начала съёмок два часа мы с Какудзу провели всё в том же зале с диванчиками и аппаратурой. Напарник периодически покрикивал на меня, чтобы я не смел ничего трогать и ломать, в очередной раз убеждая, что в пару мне достался злопамятный и мелочный тип. Когда в зал внезапно ввалилась визжащая и пищащая толпа девиц, я очень пожалел, что у меня отобрали мою любимую малышку-косу. Уж этих-то придурочных баб я бы с огромным удовольствием отправил на алтарь Джашин-сама.
Когда я уже был готов начать убивать этих девок голыми руками, Какудзу внезапно схватил меня за руку и уволок куда-то за сцену. Наверное, правильно сделал, а то я бы точно не сдержался. Мало того, что эти недоразвитые размахивали плакатами и флагами, так они ещё и голосили громче, чем убиваются вдовы на похоронах. В общем, вечерняя мигрень мне была обеспечена.
Настроение неумолимо скатывалось вниз, приближаясь к отметке «хуже некуда», пока не случилось кое-что, позволившее смотреть на мир куда как позитивнее. Не знаю, с чего вдруг его заинтересовал этот вопрос, но Какудзу неожиданно спросил меня о значении слов «яой» и «NC». Ну да, не буду делать вид, что я сам великий знаток и гуру в этом вопросе, но у меня был хороший учитель.
В процессе подготовки к участию в съёмках передачи Дейдара всерьёз взялся за моё сексуальное образование, аргументируя это приказом лидера. Подрывнику показалось мало объяснить мне всё в общих чертах. Даже не знаю, откуда, но он где-то раскопал и принёс толстенный фолиант с картинками, который назывался Камасутра.
Отсев в уголок и около часа активно рисуя цветными карандашами, явно без разрешения прихваченными в мастерской Сасори, он закончил трудиться и повернулся ко мне, решив продемонстрировать результат своей работы. Вот скажу вам честно, в жизни не считал себя не то что критиком, но даже человеком, хоть отдалённо разбирающимся в искусстве. Но то, что предстало моим бедным глазам, явно им не являлось ни в коей мере.
Конечно, даже не смотря на старания новоявленного художника, сразу бросалось в глаза, что на весьма живописных картинках изначально были изображены разнополые пары. Чтобы сделать женщин мужеподобными, сей гений карандаша не только подрисовал на их лицах усы и бороды, а груди скрыл под густой порослью волос, но также добавил все необходимые телу мужчины анатомические подробности. Естественно, что при этом он несколько перестарался с размерами, поэтому композиции в книгах стали выглядеть немного карикатурно.
Конечно же, я не сдержал эмоций и выдал в адрес блондина, Камасутры и картинок парочку тёплых слов, предлагая засунуть эту мазню куда подальше. Думаю, Святой Джашин был согласен с моей точкой зрения. Но подрывник оказался не так прост, как могло показаться с первого взгляда. Оглушив меня направленным взрывом малой мощности и связав верёвкой, он начал свою пятичасовую лекцию о сексуальном воспитании.
Уже через час я готов был взвыть раненым биджу, но проклятый блондин не успокоился до тех пор, пока едва не заговорил меня до смерти. Лишь когда я поклялся, что не сбегу и посмотрю картинки вместе с ним, этот упырь развязал меня, предварительно спрятав косу в одном из тёмных углов комнаты. Ну вот не пойму, почему те члены организации, которые не считают меня криворуким, полагают, что моё слово не стоит и четверти рё?
Эх, когда-нибудь обижусь на них всех и уйду. Куда уйду? Да хоть бы и в ту же Коноху. Ну, порвут они там нервы, убьют меня пару десятков раз для острастки, а потом ведь всё равно успокоятся. А там, глядишь, и приживусь, освоюсь. С нормальными людьми общаться буду. Когда-то с одной из помощниц Орочимару пересёкся. Таюя её звали. Образованнейшая девушка оказалась. Могла такое словцо ввернуть, что даже я краснел от смущения. В общем, думаю, и в Конохе достойный собеседник нашелся бы. Так о чём это я? Эх, не в ту степь понесло. Вернёмся всё-таки к нашим баранам, то есть картинкам.
При помощи подкорректированных, а также нескольких не затронутых его рукой иллюстраций, Дей объяснил мне разницу, между хентаем и яоем, по секрету поделившись информацией, что второе значительно круче. Возможно, случись этот урок немного раньше, я бы не разделял его точку зрения. Но в моей памяти тогда ещё были свежи воспоминания об утренней фотосессии и чувствах, испытанных в объятиях крепких рук Какудзу, поэтому я безоговорочно поверил словам подрывника. В общем, в вопросах яоя я был подкован от и до, по крайней мере, относительно теории.
Но почему-то сейчас, когда напарник прямо в лоб задал мне столь щекотливый вопрос, я не нашелся, что сказать. Не знаю, может, засмотрелся на его прекрасные зелёные глаза, на фоне красного белка выглядевшие завораживающе. В общем, язык у меня почему-то словно отнялся, и я смог только мучительно покраснеть. О, Джашин-сама, прости мне эту слабость. Клянусь, что искуплю свою вину кровью.
Следующие полчаса помню довольно смутно. Нас усадили на диван и начали задавать дурацкие вопросы, на которые я механически отвечал, ведь накануне под руководством всё того же подрывника я едва ли не на память заучивал, что мне предстоит сказать, как улыбаться. Ах да, самое главное, что для придания внешней достоверности нашим отношениям, я должен был положить руку на плечо напарника. О, это было так волнующе – ощущать под своей ладонью его крепкое плечо.
В итоге, когда ведущая (деваха с сиськами как минимум четвёртого размера) спросила, какая причина заставила нас принять участие в передаче, я на духу выдал сочинённый самим Дейдарой текст о повышенном к нему внимании Какудзу. Похоже, самого напарника об этом предупредить забыли, потому что зеленые глаза подозрительно сузились, и его пристальный взгляд впился мне в лицо. Только теперь сообразив, для чего перед уходом из логова лидер сунул мне в руки мешочек с деньгами, я быстро наклонился к уху Какудзу и шепнул: «Триста рё».
Уже хорошо сработавшись с напарником за те несколько лет, которые я провёл в Акацки, мы научились понимать друг друга с полуслова. Неудивительно, что уже секунду спустя казначей выглядел как обычно, а ещё недавно переполнявшая его ярость бесследно исчезла. Оставался последний, самый главный шаг для того, чтобы убедить беснующуюся толпу в зале в том, что мы встречаемся. Поцелуй.
Не знаю, чего я ожидал, вешаясь на шею казначею перед дверью в стене и слушая нарастающий гул в зале. Но рука Какудзу, крепко и уверенно обхватившая мою шею и властно притянувшая к себе, а также его губы - тёплые, сухие и слегка потрескавшиеся - накрывшие мой рот голодным поцелуем, стали для меня полной неожиданностью.
Я таял, плавился и растекался в этих объятиях, словно шарик мороженого, оставленный на солнце. Я тянулся к этим губам, чтобы ощутить их силу и власть. Когда его язык проник в мой рот, лаская нёбо и касаясь кончиком моих зубов с внутренней стороны, я не смог сдержаться и пустил свой язык навстречу. В этот момент мне было наплевать на то, что нас пожирают глазами неуравновешенные девицы и снимает десяток видеокамер. Я мечтал лишь об одном - чтобы этот момент никогда не кончался.
Увы, моим мечтам не суждено было сбыться. Словно опомнившись, Какудзу оттолкнул меня. Снова натянув на лицо свою маску, он шагнул за дверь, в последний момент умудрившись схватить меня за руку и втащить внутрь вслед за собой. Захлопнув дверь, напарник протянул правую руку ладонью вверх. Понимая, что он хочет получить обещанные деньги, я достал из кармана плаща мешочек с тремя сотнями рё и швырнул в его ладонь. Секунду спустя спина казначея скрылась за дверью, обитой дерматином.
Мне не оставалось ничего иного, как войти в оставшуюся дверь, тускло отсвечивающую в полумраке коридора своей лакированной поверхностью. Устало прислонившись спиной к двери, я медленно сполз на пол. Когда час спустя кто-то попытался войти внутрь, я всё ещё сидел в том же положении, блокируя своим телом возможность открыть дверь снаружи.

POV Ируки
Настроение портилось прямо на глазах. С каждым шагом, который отдалял меня от Какаши, в душе что-то словно обрывало по одной крепко связывающие нас нити. Чувствовать это было мучительно больно. Захлопнувшаяся за спиной дверь отрезала меня от самого близкого и родного мне человека, и я на минуту закрыл глаза, пытаясь отрешиться от действительности и выкинуть все лишние мысли из головы.
Очевидно, именно поэтому, когда хриплый голос из глубины комнаты порадовал меня заявлением о том, что всех своих предыдущих напарников, кроме последнего, он убил, я даже не вздрогнул. Удивительно, но до этой секунды я даже не задумывался над тем, с кем же мне предстоит провести грядущие несколько недель. Сейчас же, медленно открыв глаза, я наткнулся на изучающий взгляд красно-зелёных глаз.
Ксо. Ну почему этот? Видно, Ками-сама меня не очень-то жалует, раз свёл именно с ним. Как, кстати, его зовут? Ну, вот как это называется? Судьба? Фатум? Рок? Почему из всех нукенинов, которых можно было определить мне в пару, кости судьбы подбросили именно ещё одного из группы извращенцев в масках. А в том, что этот такой же извращенец, как Хатаке, я почему-то ни капли не сомневался. Вон, как в свой чемоданчик вцепился. У него там, небось, вся подборка журнала «Коноичи без приличий» за последние несколько лет.
Так, ладно. С извращениями будем бороться по мере их выявления, а пока нужно хотя бы познакомиться. Тепло улыбаюсь (нас учили на курсах, что с трудными подростками следует вести себя именно так) и после короткой вводной лекции на тему «Неприемлемость начала нового знакомства с объявления угрозы жизни или физической расправы» протягиваю руку вперёд и представляюсь. По-моему, мой вынужденный сосед не рассчитывал на такую реакцию. Хотя под маской это не очень видно, он кривится, а глаза его загораются нехорошим блеском.
- Готов поспорить на последний рё, что вы спите и видите, как бы отправить меня на встречу с вашими бывшими напарниками, но я туда пока не тороплюсь, - слова сами слетают с моих губ. Внезапно замечаю, что при упоминании денежных единиц глаза напротив начинают блестеть уже совершенно иначе. На этот раз я читаю в них вожделение. Быстро сложив в уме уже виденный ранее процесс пересчёта денег и нынешнюю реакцию нукенина, понимаю, что смогу найти с ним общий язык.
- Я чуунин деревни Скрытого Листа и учитель в академии ниндзя. Понимаю, что моим аналитическим способностям далеко до ваших, но надеюсь, что под вашим чутким руководством смогу многому научиться. Особое внимание я бы хотел уделить изучению статистического анализа доходности предприятий и котировок акций на бирже, - несу я первое, что приходит в голову.
О, Ками, хорошо ещё, что два месяца назад меня отправили в Сунакагуре на семинар для преподавателей академий ниндзя. Сидящий рядом со мной учитель из Страны Камня был просто зациклен на чтении финансовых сводок и прожужжал мне все уши разговорами об акциях, ваучерах, вливании капитала и прочей финансовой ерунде. Помнится, я тогда даже подумал, что «Ича-Ича» не так уж и плоха, особенно учитывая тот факт, что Хатаке не рвётся пересказывать мне прочитанное со всеми подробностями.
Сейчас же услышанные краем ухом данные оказались как нельзя кстати. По мере того, как я произносил всю эту экономическую тарабарщину, настроение нукенина вроде бы улучшалось. По крайней мере, его глаза уже не так ужасали меня яростным блеском красных белков. Как ни странно, я и сам понемногу приходил в себя. Ещё совсем недавно давившее на плечи неподъёмным грузом бремя расставания с любимым понемногу сглаживалось, отходило на задний план.
Нарушивший тишину голос отступника, наконец-то назвавшего мне своё имя, окончательно укрепил меня во мнении, что жизнь не так и ужасна, как могло показаться на первый взгляд. Какудзу. А имя у него оказалось красивым. Словно журчание ручья или тихий перезвон колокольчиков на ветру. Думаю, что мы сумеем прожить бок о бок эти несколько недель, не пытаясь поубивать друг друга.
Пожав руки, мы сели по разные стороны стола, который стоял в центре комнаты, и обратили своё внимание на телевизор, вмонтированный в стену. С минуты на минуту путём зрительского голосования в студии должно было решиться, куда же мы отправимся жить в следующие несколько недель. Конечно, хотелось бы в Коноху, но почему-то сейчас даже перспектива провести несколько недель в логове Акацки уже не казалась мне такой пугающей.

POV Какаши.
Проводив взглядом скрывшегося за дверью Ируку, я толкнул оставшуюся дверь, кое-как вскрытую лаком. Как по мне, могли бы не экономить на отделке внутренних помещений, а поставить что-нибудь приличное. Лак местами потрескался, и рассохшееся дерево выглядывало из трещин, создавая весьма неприглядную картину. Тьфу, Ибики в задницу этот Шаринган. Вечно с его помощью зацикливаюсь на такой ерунде, на которую без него даже не обратил бы внимания.
Почему-то дверь не открылась, хотя, когда я толкнул её чуть сильнее, она слегка поддалась. Как-то странно всё это... Неужели этот неизвестный из Акацки забаррикадировался изнутри? Как-то ни зализанный с малиновыми глазами, ни тот, который с красными белками, не создавали впечатления совсем уж неадекватных отморозков. Так зачем же, спрашивается, нормальному нукенину подпирать дверь изнутри?
Кстати, интересно, чем он её там заблокировал? Судя по тому, что дверь упиралась во что-то мягкое и пружинила назад, отступник не застопорил её ни кунаем, ни каким-либо другим подобием ножа. Да и откуда у него могло взяться что-либо подобное, если при входе в телестудию у нас отобрали всё оружие. И тут у меня в голове возникла очень нехорошая мысль.
Судя по всему, то, что не давало открыться двери, было телом самого нукенина. Неужели он так расчувствовался от расставания со своим хахалем, что лишился чувств прямо на пороге комнаты? Ками-сама, очень надеюсь, что он там не окочурился. В коридоре никого нет, свидетелей того, что я в эту комнату не заходил – тоже. Только открытого конфликта с Акацки нашей деревне сейчас и не хватает для полного счастья.
Уповая на то, что за дверью меня всё-таки ожидает не труп, а живой отступник, решаюсь на крайние меры. Формирую в руке мощный заряд Чидори и резким движением руки проделываю на уровне живота сквозную дыру диаметром около двадцати сантиметров. Надеюсь, что хапуги из телестудии не затребуют чересчур большую компенсацию за порчу имущества. Эту дверь и так уже давно было пора менять.
Заглядывая в образовавшееся отверстие, натыкаюсь на взгляд широко распахнутых малиновых глаз. Прилизанный идиот сидит на полу, подпирая дверь спиной. Это хорошо ещё, что я решил пробить дверь около ручки. Смести я руку ближе к центру двери, проделал бы в голове нукенина дыру не меньше, чем в дереве. Когда я высказал этому психу всё, что думаю по поводу его неадекватного поведения и изложил свою версию насчёт дыры в голове, он как-то странно ухмыльнулся и заявил, что-то типа «можно подумать, у тебя получится меня убить».
Зато после прохождения курса чидоритерапии отступник пришел в себя и был готов к продуктивному сотрудничеству. Отойдя от двери и дав мне возможность попасть в комнату, он плюхнулся на диван и сказал, что его зовут Хидан. После этого последовало ещё какое-то замечание начёт того, что Ками-сама это фуфло, зато Святой Джашин рулит. Не очень понимаю, зачем было мне это говорить, но на всякий случай к сведению его тираду принял.
Чтобы не остаться в накладе, я сразу же предупредил своего будущего соседа, что ненавижу педантичность, а если вдруг ему в голову придёт узнать, что находится у меня под маской, то это станет последним желанием в его жизни. Также нукенину было сказано о том, что стиральной машинки у меня дома нет, так что если жребий жить следующие несколько недель в Конохе выпадет нам, стирать свои носки ему придётся вручную.
Похоже, что первые два пункта не особо впечатлили отступника, а вот факт про носки немного покоробил. Насколько я понял из его возмущенной тирады, трусы и носки у них стирались раз в неделю по средам в промышленной стиральной машине. Всеми хозяйственными делами в организации ведала помощница лидера по имени Конан, (не забыть упомянуть об этом в отчёте), а сами нукенины не имели ни малейшего понятия о стирке.
В попытке выведать количественный состав организации я вскользь упомянул о том, что стирать семьдесят трусов за раз действительно напряжно. На это Хидан, что-то подсчитав в уме, заявил, что в стирку еженедельно, если все члены организации находятся в логове, поступает девяносто восемь комплектов нижнего белья. На мой недоумевающий взгляд он пояснил, что у Пейна, главы Акацки, шесть тел, поэтому и плащей и прочих принадлежностей на него уходит в шесть раз больше, чем на любого из членов организации. Думаю, эта информация тоже будет не лишней в отчёте, который я напишу для Хокаге, как только выпадет свободная минутка.
Познакомившись и с виду оставшись довольными результатом, мы плюхнулись на разные концы дивана. Заметив на столе пульт от телевизора, я сразу же нажал на кнопку включения. Экран напротив нас вспыхнул голубовато-серебристым цветом, а уже секунду спустя мы увидели картинку из телестудии. Хидан смотрел на телевизор так, словно видел его впервые в жизни. Его малиновые глаза широко распахнулись, а лицо приняло такое восторженное выражение, что я даже умилился.
Вот интересно, каким же извергом должен быть их лидер, что бедные нукенины в перерывах между миссиями не могут даже посмотреть телевизор. Ладно, надеюсь, что хоть читать этот парень умеет. Как только заберу из гардероба свою подборку «Ича-Ича», обязательно дам ему парочку штук для ознакомления. Надеюсь, книги ему понравятся.