Химера.

[klinki]

Название: "Химера".
Автор: Шекспира.
Рейтинг: NС-13.
Жанр: драма, романтика, быт, приключения, юмор.
Размер: миди (8k слов).
Пейринг: Генма/Гекко, Генма/Эбису, Какаши/Ирука.
Состояние: откладывается.
Дисклеймер: Кишимото-сан.
Разрешение на размещение: с указанием источника.
Предупреждение: OOC. Играюсь временем
Часть первая "Тоска".
Часть вторая "Золушка АНБУ".
Часть третья "Сенбонотоксикоз".
Часть четвёртая "Призрак Конохского Леса".
Часть пятая "Чистая радость".
Часть шестая "Право ходить на руках".
Часть седьмая "Кунаепетрушкогенины".

Часть восьмая "Шиноби не умирают":

Для RuviVega, ко дню рождения, который шестого числа

Жалобы и претензии не рассматриваются.

Ни одна деревня не просыпается большой и сильной погожим летним утром. Солнце клонилось к закату, заливая огнём окна резиденции Хокаге. Сарутоби Хирузен пыхтел трубкой, погружённый в свои мысли. Дух огня нисходил на селение, завершившее ежедневные труды. Шиноби воссоединялись с близкими, теми, ради кого живут. Ради кого отдают жизни. Шиноби Конохи не умирают.
Глаза Сандайме увлажнились. Опыт, горькое лекарство времени, знание и мудрость, переданные учителями ученикам, собранные и отправленные в штаб многочисленными прощальными записками. Враг обнаружен. Цель ликвидирована. Миссия выполнена. АНБУ не дописывали "передайте моим..." АНБУ не умирали. Отдавали свои жизни, чтобы жили те, кого они любят. Кричащее, острое счастье шиноби Конохи - отдать себя до последнего дыхания.
Хокаге позволял им погибать, калечить тела и души. Был молчаливым свидетелем каждой принесённой жертвы, мужественной, бесслёзной. Позволял носить в душе тяжесть и груз, как дань ушедшим, выполнившим долг. Замечательных, единственных терять должно быть тяжело. Лилии заливали деревню сладкой нежностью, отчаяньем, безумной надеждой. Хватались тонкими лепестками за холодный камень и шептали, молили. А Хокаге позволял им уходить. Сжимать в пальцах листик и коротко отвечать "Есть". Быть героями. Носить символ Листа с честью.
Чёрная папка на столе раскрыта. На ней не видно четырёх белых завитушек, но они есть, высшая степень секретности. Материалы в этой папке должны были уменьшить цену за право быть шиноби. Право любить шиноби, быть родителями ниндзя. В составленный Ирукой отчёт Хокаге внёс всего пару поправок. Где-то в бесконечной пустыне Кадзекаге решал для себя ту же дилемму. Что он решит? Пойдёт на поводу у даймё страны Ветра или попытается создать противовес, объединившись со своим врагом? Существуют ли в этом мире враги? Кто они? Те, кто платят, чтобы шиноби убивали друг друга? Хаширама-сенсей искал выход. Сенсей не сдавался.
Сандайме постучал пальцем по колонке цифр, проверяя, не выстроится ли она, не скажет ли...
- Хокаге-сама?
- Входи Ирука, - кивнул старик цифрам. - Я просмотрел.
Помолчал. Десяток смертей на одной чаше, полтора на другой. Куда нажать? Нельзя ли никуда не наживать, закрыть глаза, заткнуть уши и спрятаться? Залезть под стол, как Конохамару. Нет, нельзя. Молчание это тоже приказ, приказ медлить. Хокаге.
- Касательно продукции кланов Нара и Харуно не предлагай Песку ничего.
- Почему, Хокаге-сама? - удивился Ирука.
Потому, что все, кого мы излечим, придут и убьют нас. Наших детей и внуков.
- Потому, что Кадзекаге сам попросит. Держи карты в рукаве.
- Да, Хокаге-сама, - кивнул чунин, глянул на собственный отчёт, как на врага. Понимает. Умный мальчишка.
- Ещё мы можем предложить саженцы карликовых фруктовых деревьев, мёд обычный и целебный Абураме, их жуки научились собирать нектар с лекарственных растений, составлять в пропорции. Шиби готов следующим летом посвятить этому пятерых членов клана. Женщин.
Сандайме потянул через трубку ароматный дым, делая паузу. Шиби сможет хоть кого-то держать подальше от смерти.
Чунин кивнул каштановой головой.
- Песок охотнее пойдёт на сделку с нами, чем со Скалой.
- Чай Кадзекаге предпочтёт покупать в Тумане.
- Чтобы не зависеть? - Ирука поднял умные, понимающие глаза.
Хокаге кивнул. Старший сын был таким же, добрый, рассудительный. Всё, что от него осталось - Конохамару, больше похожий на деда. Отправляя Ируку, Сарутоби будто вновь отправляет сына, раз за разом. Умино-старший не может курить трубку и ждать. Но в одну из миссий вернётся только записка "Задание выполнено".
- Я согласился прибыть для переговоров в скрытый Песок.
Чунин напрягся, будто собрался заслонить главу деревни грудью от опасности. Сандайме усмехнулся, только горько.
- Химере предстоит быть мной. Отправишься прямо отсюда, в сопровождении одного шиноби. Через границу пойдёшь вместе с отрядом Анко. Приказ отдашь сам.
Мальчишка растерялся, осознаёт ответственность. Быть Хокаге целой деревни, пусть всего на несколько дней, тяжёлое бремя. К нему привыкаешь, как привыкают АНБУ носить нагрудники. Но сначала очень тяжело, будто под весом твоих шагов, слов может оборваться, разрушиться целый квартал.
И всё же карие глаза решительны. Хирузен сконцентрировал чакру, сложил знаки, скрыв кисть в рукаве. Делал вид, что приглядывается. Провёл по аккуратному тёмному следу. Умные глаза стали слепыми, невидящими. Мальчишка побелел, как полотно, покрылся потом. Схватился за кресло, а руки дрожат, ноги подкашиваются. Зубы сжал и дышит. Глубоко, с усилием.
Будто волна прошла по поверхности воды, дрогнул наполненный чакрой воздух. Так гендзюцу исчезает. Только это - реальность. Сандайме увидел себя самого в чунинском наряде. Выглядел нелепо, словно юбку напялил.
Достал из-под стола пакет с собственной одеждой. Мальчишке плохо. Хирузен не отличался такими тёмными кругами и нездоровой бледностью. Пройдёт со временем. Неприятно видеть собственного двойника, тревожно. Хокаге пронаблюдал, как его копия переодевается, быстро, молодо. Ируке следовало с самого начала вести себя спокойней, не торопясь. Ничего, старческое тело само научит чунина. Поноют мышцы да косточки к непогоде.
- Тензо! - позвал.
Шиноби просочился через ковёр, застыл. Молодец, не показывает удивления. Только это не клон. Хирузен помедлил, давая Ируке возможность войти в роль.
- Направляешься к границе, сменишь Митараши, твоя задача - следить, не попытается ли группа шиноби тайно покинуть страну Ветра и выйти в нейтральные земли.
- Да, Хокаге-сама, - коротко ответил джоунин, собираясь исчезнуть.
- Доложишь мне непосредственно, - добавил Ирука. Сообразительный. - Я иду с тобой.
- Вы? - растерялся шиноби.
- Засиделся я в деревне, - Сарутоби засомневался, улыбается ли он с такой лучезарной добротой, или чунин всё же слегка переигрывает. АНБУ не отреагировал. Но попытался протестовать.
- Но... - даже руками замахал.
- Что но? Думаешь, я старый и по дороге рассыплюсь? - довольно убедительно пропыхтел двойник, морщась от дыма.
- Нет, что Вы, Хокаге-сама! - тут же смутился Тензо.
- Вот и отлично, пошли!
Старик бодро вскочил на подоконник и выпрыгнул в ветки ближайшего дерева. Тензо, будто нянька, понёсся следом.
Сарутоби удовлетворённо хмыкнул. Опекает его вся эта молодёжь. Им бы самим столько опыта и силы, как у старика, Хокаге беспокоился бы гораздо меньше. По крайней мере, Ируку точно вернут в деревню живым. В этот раз.

Ветки-сучья-прогалины-стволы-ветки, зелёное смешалось, расползлось полосами. Зелёное внизу, с боков, сверху, вспышки неба, чакра Токумы и аромат листьев врывается в лёгкие, мешая выдохнуть, хочет надуть шиноби, как праздничный шар.
Тихий шорох сандалий по коре неотличим от возни птиц и шелеста ветра.
- Как думаешь, это правда, что в Песке всех пленников превращают в кукол, и потом заставляют воевать со своими? - поравнялся Хьюга.
Судя по вопросу, это был настоящий Хьюга. Эбису немного подулся, и ответил:
- Спорим, по ту сторону сидят два парня с татуировкой Песка, и гадают, а правда ли в Конохе есть шиноби, способные видеть кишки в животе живого противника.
Токума хохотнул.
- Кишки не вижу.
- Сходи скажи им, вот ребятам полегчает, - посоветовал элитный педагог.
Носитель бьякугана задумался.
- Думаешь, можно?
- А тебе зачем? - удивился Эбису.
- Нууу, представь, выныриваю я, говорю, что нет, кишки не вижу, и снова сваливаю на нашу территорию... а утром в Сунагакуре новая басня...
Джоунины дружно заржали.
- Мне не тяжело одному подежурить, - признался Эбису, поправляя сползшие от смеха очки. - Но если Анко вздумает вернуться, тебе лучше быть на месте.
- Да уж, - вздохнул Токума. Отстал, скрылся в листве, и только яркая сильная чакра неслась параллельно элитному джоунину.
Вот уж действительно, басни путешествуют через границы. Что думает Сунагакуре об Анко? Генме? Абураме? Существование элитных педагогов её вряд ли беспокоит.
- Трое четыре часа на восток, - ворвалось в его размышления. Токума снова был рядом.
- К нам идут? - заинтересовался спец-наставник, разворачивая клонов.
- Пересекают, - ответил Хьюга, морщась. Жилы на лбу и висках выступили.
Отряд осторожно направился в обратную сторону. Был шанс, что за ними всё же следили, или те, лазутчики, невероятно удачливы. Следовало предполагать худшее, тоесть перевес возможностей в сторону противника, и исходить из этого расклада.
Эбису снял технику, приникая к стволам и веткам, двое джоунинов побирались по своим следам. вскоре противник оказался в зоне ощутимости для элитного педагога. Действительно трое. Не прячутся. Чертовщина.
Вопрос, который появляется в таких случаях в голове каждого шиноби: где четвёртый? Логика подсказывала, что именно четвёртый переждал пограничный отряд, проник глубже в лес страны Огня.
Вдвоём с Хьюгой они могли принять бой, но не сейчас, когда внимание Песка к границе привлекать нельзя категорически.
А шиноби всё лезли и лезли в лес. Эбису вдохнул пряную листву, сжал кулаки, подавляя дрожь.
- Страхуй, - прошептал Хьюге.
Токума приподнял стрельчатые брови.
Элитный педагог нырнул в деревья, прошёл метров сто, подобрался к врагам с другой стороны. Активировал чакру. Кожа стала гусиной.
Его заметили, замерли. Спец-джоунин выглянул из листвы, увернулся от сюрикенов и насмешливо объявил:
- Если вы в Коноху, то держите прямо на юг.
Шиноби замерли, пытаясь разгадать намерения Эбису. С другой стороны сероглазый Токума был занят тем же. Сам Эбису тоже не отказался бы знать, что именно он пытался сделать. Но способность шиноби медлить в нерешительности имела предел, и враг уже готовился атаковать.
- Что? Не доберётесь? Я не собираюсь вас задерживать, - сказал самым дружелюбным тоном.
Ветер снёс ветки, растрепал, засыпал листьями. Эбису вжался в ствол, зажмурился, переждал. Фуутон. Пока ничего страшного.
- Ну? - выглянул, поправил очки. - Наигрались? Вы вообще идёте в Коноху, или нет? - добавил раздражённо. Словно троица мешала ему спокойно дежурить.
Один из АНБУ Сунагакуре, со шрамом от виска до середины щеки, прошептал товарищу что-то, чего Эбису расслышать не мог. Стоящий ближе, очевидно лидер, дёрнул плечом, мол, сам знаю. Ага, ловушку заподозрили.
- Ну и ладно! - Эбису сел на дерево, закинул ногу на ногу. Очередной шквал сюрикенов отбил своими, расклонированными.
Противники вытаращились во все глаза, пытаясь перехитрить самих себя. Лидер отряда коротко махнул рукой, шиноби попятились, сохраняя боевое построение. Но поляну вихрем ворвался Токума, и Сунагакурцы скрылись бегством.
"Четвёртый" лампочка в голове Эбису тревожно мигала. Отступление тоже могло быть ловушкой где-тов спину дышит некто неуловимый. Или элитный наставник по примеру противников пытался перехитрить себя, рисковал подставиться бездарно и насмерть.
Спец-джоунин создал клона и нырнул за спину Хьюге, создавая защитное построение. Клон прошвырнулся по окрестностям, ничего не обнаружив. Рассеялся. Вернул остатки чакры.
- Анко, - объявил товарищ, выровнялся, успокоился.
Эбису последовал его примеру. Пропустили? Один всё-таки проник? Их задерживали?
Стоять пришлось долго. Шелестел ветер, колыхал траву. Болтали листья, громко в напряжённой тишине. Как непоседливые ученики в классе. Движение веток казалось слишком явным, нескрытым, резало глаза.
- Ушёл, - выдохнул Токума.
- А Анко?
- Какая Анко? - усмехнулся товарищ. - Думаешь, ты тут один артист?
Эбису облегчённо засмеялся. Четверо шиноби скрытого Песка убрались восвояси, так и не выяснив, кто и чем тут занимается. Провокация провалилась. Пограничный отряд выполнил свою работу.

Какаши заложил руки за голову, опёрся спиной на ивовый куст, глядя на поплавок. Красно-белый пернатый шарик танцует на тёмной поверхности. Тихий вечер, зеркальная практически гладь уютной заводи. Липкий рис в баночке. Пальцы вытерты о траву, но всё равно им пахнут. В нескольких метрах Генма, пристроился на толстой склонившейся над водой ветке. Сенбон уставился на такой же поплавок, водит за ним стальным усом.
Солнце замерло, лениво опустилось на колыхающийся зелёный горизонт, утонуло в шелесте.
Копирующий ниндзя привык всё делать правильно. Это правильно до определённых пор, пока не появляется нечто важное. И теперь он разрывается между одним и другим. Долг, деревня, уважение. Химера, след которого остывает с каждым днём. Какаши ощупал чехол на левом бедре. Запах уходит потихоньку.
Поплавок дёрнулся, утонул. Затанцевал. Хатаке вытянул удилище, наклонил, давая невидимой рыбе поиграться с приманкой. Вот так и он играется. Поплавок утонул, Какаши подсёк, и над поверхностью на леске забилось блестящее мокрое тело. Проплыло, упало прямо в руки. Хатаке отцепил крючок, бросил рыбину в ведро, сформировал комок риса.
Как знать, когда именно он сам утянет поплавок второй раз? Чтобы не жалеть. Первый раз это было применение против чунина гендзюцу. Значит, Умино - поплавок? И если ещё раз Копирующий ниндзя открыто пренебрежёт приказом, значит, попался. А до тех пор так и будет разрываться, ходить сам не свой. Болеть. Хандрить. Пока не выздоровеет, или не канет в неизвестное окончательно.
Аккуратным движением отвёл леску, чтобы не зацепить куст, забросил. Генма сверкнул жёлтыми глазами, как кот. У него тоже клевало.
А что будет потом? Каково биться в ведре, хватая непригодный воздух? Не это ли он делает сейчас?
На то он Хатаке Какаши, Копирующий ниндзя Конохи, а не чешуйчастая рыба, чтобы самому решать, что ему делать. Как же он устал вот от этого. Принимать решение и приводить в исполнение. Почему нельзя хоть раз довериться баюкающим струям? Довериться кому? Химере? Ждать, пока таинственный АНБУ сам найдёт его? А если не найдёт?
Поплавок снова дёрнулся. Какаши повёл удилищем. Угольный глаз расширился. Конечно. Второй поплавок для Химеры. Если Ирука нажаловался Хокаге, то и своему... сказал. Кто они?
Но это не важно. Химера сам для себя решит. Он знает, что Какаши его искал. Достаточно многое понял в последнюю миссию. Поплавок застыл, не двигаясь. Либо Хатаке плохо зафиксировал приманку, и хитрая рыбёшка её сдёрнула, либо передумала лакомиться. Текли секунды, вырастая в минуты. Ушла. Ойнин сердито выстрелил сенбоном. Пригнулся, подцепил всплывшую рыбину. От Генмы не уйдёт.

Старческое тело вовсе не подавало признаков слабости. Длинные ленты развевались за спиной, полы плаща трепетали крыльями. Обилие морщин и некоторая дряблость смущали, но не более. Зрение оставалось ясным, движения лёгкими и точными. Наверное, Хокаге занимается с внуком.
АНБУ маячил позади и чуть левее, за самым плечом, настороженный. Не доверял ни единой ветке, сердито озирался на каждый треск, едва покинули деревню. Тело Сандайме было лёгким и гибким, очень удобным. С каждым часом Ируке становилось все уютнее в нём. Многим напоминало собственное, только чакра относилась к элементу земли, в ней было больше уверенности, стойкости. Шиноби, способный нести на плечах гору с ликами. На своей ответственности - всю деревню.
И вместе с тем, не способный уклониться от столкновения, изменить своим принципам.
Тензо почтительно молчал, неведение держало его в величайшем напряжении. Конечно, отправиться вдвоём с Хокаге неведомо куда и зачем. И при этом отвечать за его безопасность до самой границы страны.
Сандайме-Ирука одарил носителя мокутона ободряющим взглядом.
- Знаешь, я часто дежурил на этой границе, когда был молодым, - решил соврать для снятия напряжения. Хокаге его простит. Наверное.
Тензо ободрился.
- Хомура был лентяем и нытиком, но прятаться умел отлично, - Сарутоби-Умино хохотнул. - Однажды он уснул на вахте, и на нас внезапно напали шиноби скрытого Облака. Когда меня и Кохару уже пытались взять в плен, связать, Хомура активировал одну из ловушек. Кохару до сих пор считает, что мы заманили врагов умышленно, иначе она бы убила Митокадо.
Джоунин вежливо улыбнулся.
- Не беспокойся, Тензо, - Ирука постарался придать голосу побольше тепла. - Если бы это представляло опасность, я бы не вышел за ворота. Так ведь?
- Я просто... - смутился АНБУ.
- Ты просто не каждый день совершаешь прогулки с ворчливым стариком, - в глазах Сандайме-Ируки блеснул лукавый огонёк.
- Вы не ворчите, Хокаге-сама! - пылко возразил шиноби. - Вы очень поделом.
- И Хатаке поделом? - вырвалось само. Ирука прикусил язык.
- А что Хатаке? - удивился Тензо.
- Как он?
Джоунин помедлил, прежде чем ответить. Сарутоби-Ирука молчал, не снимая вопроса.
- Он растерян.
- Вот как...
- Я не видел, чтобы Какаши-семпай изводил себя до такой степени, физически и морально. Это из-за миссии в страну Рисовых полей?
- Да, из-за неё, - решил ответить Умино, подумав. Информация за информацию. Если хочет узнать больше. Про человека, который...
- Но... те печати правда были хорошо замаскированы, - уверенно сказал джоунин. - Я тоже не обнаружил их. Никто...
- Один же обнаружил, - прервал его лже-Хокаге.
- Да, Хокаге-сама, - нова смутился Тензо.
Ирука размышлял над этой попыткой защиты. Какаши действительно нуждался в ней? Тогда единственный, кто может его защитить - это сам чунин. Своим молчанием.
АНБУ старательно глядел по сторонам, но прототип Сарутоби Хирузена позволял Химере чувствовать присутствие достаточно далеко. Лес дышал спокойствием. Протягивал игривые ветки, просил обнять, остановиться, поиграть. Как маленький сиротливый мальчик, встретивший в глуши живого человека. Только у двоих шиноби были гораздо более важные дела. И лес отпускал их, кивая сокрушённо головой, опуская в землю печальные глаза. Протягивал новые руки. Сотни шиноби проносятся через него, и всем поиграть некогда.

- Тебя дед искать не будет?
Мальчонка отдёрнул руки от кастрюли с супом, воровато зыркнул, обернулся и сердито пробормотал:
- Нет, не будет, он мне велел сидеть наказанным.
- А что ж ты не сидишь? - удивился Генма. Сенбон пошевелился, уставился на мальчика.
- У вас тут сидеть неначем, - пробубнил малыш.
Железный ус Тигра блеснул, направленный в лоб изворотливому Сарутоби-младшему.
- Дед никогда не проверяет, - вздохнул Конохамару, раскрывая свою тайну. - Он просто оставляет меня в моей комнате и не заходит, пока не становится пора спать.
Ойнин ничего не сказал. Шалун бочком сдвинулся к столу, скользнул через комнату, забрался с ногами в кресло.
- Вот теперь я сижу! Только немного не очень наказанный...
Ширануи сунулся под кровать, вытащил из кармана рюкзака кунай и точильный круг. Положил перед ребёнком. Конохамару взвизгнул от радости. Принялся вертеть предмет своего наказания, соображая, во что бы его воткнуть. Генма вздохнул, достал из-под шкафа старый щит с мишенью, повесил над столом. Юный хулиган взвился, затанцевал на месте, неловко швырнул оружие, которое приземлилось в двух шагах.
Внук Хокаге ошалел от такого конфуза, разинул рот, но тут же разразился гневными обвинениями:
- Это дзюцу! Это дзюцу! Этот щит заколдован!
Генма возвёл сенбон к потолку. Жёлтые глаза смотрели серьёзно и неодобрительно. Конохамару умолк.
Ойнин поднял кунай, взял за рукоять, отвёл запястье, замер, демонстрируя мальчику метательную позицию. Резко дёрнул рукой, отправляя оружие ровно в центр мишени.
- Ура!! - Сарутоби заголосил в ликовании. - Ты попаааал!!!
Голова Хаяте неуверенно просунулась в дверь. Нашла глазами ребёнка, округлила их, дважды моргнула.
Золотистые тигриные лукаво засверкали. "Мы-тебя-разыграли", сенбон самодовольно блестел. Гекко просунулся в дверь весь, подошёл к мальчику, посмотрел сверху вниз.
- И как же ты сюда забрёл?
- Анко велела ему сидеть со мной, пока Эбису-сенсей на миссии, - шмыгнул носом мальчишка.
- И ты по учителю скучаешь? - усмехнулся Хаяте.
Конохамару глянул на Генму, сенбон, торчащий из щита кунай, на свои сандалии и грязные носочки.
- Нет, не скучаю, - признался тихо. - Только Эбису-сенсею не говорите, ладно?
Хаяте засмеялся.
- Ладно, не скажем! - похлопал ребёнка по спине. - Чем занимаетесь?
- Суп варим! - отважно заявил непоседливый Внук.
- Ого! - поразился Гекко.
Генма усмехнулся. "Да-я-талантливый" образовалось написанным большими буквами на лице ойнина.
- Мы туда заячьего щавеля положили, и хвощ, и крапиву, и ревень! И даже яблоки Фуутоном накрошили, - хвастался Конохамару, блестя глазками. - Это настоящий шиноби-суп, очень полезный! Ещё надо угольков положить и яйцо вбить, ато он уже десять минут почти готовый.
- С картошкой? - сунул на электрическую плитку нос Хаяте.
- Он не захотел лапшу.
- Да, он не любит, - согласился мечник, улыбаясь. - Он рыбу любит.
- Рыбы целое ведро, но мы решили не чистить, - сморщил носик Сарутоби. - А ты кто?
- Гекко Хаяте, - представился, протянул руку.
- Сарутоби Конохамару, - пожал её малыш. - Ты кто в смысле ты тоже АНБУ?
Хаяте хохотнул, указал на плечо.
- Верно заметил. Мечник я.
- Уууухтыыыы, - взвыл уважаемый Внук, приседая от восторга. - Тогда я вызываю тебя на бой!
Мечник снова рассмеялся, принял боевую стойку, низкую, растопырил руки:
- Ну, давай!
Конохамару с разгону угодил прямо в руки, взмыл над головой Гекко с пронзительным визгом, рухнул со всего маху на кровать.
- Дааа!! Ещёоо!! Здорово! - прыгал от возбуждения непоседливый родич Хокаге.
Хаяте схватил подушку, принялся шутливо колотить мальчишку по чём зря, опрокидывая, отфутболивая, переворачивая, как жука. Конохамару смеялся, пытался встать, падал, раскидывал ноги и руки. С неожиданной подачи подкравшегося сзади ойнина Гекко полетел кубарем, приземлился рядом, и уже оба сорванца вцепились в Тигра, пытаясь повалить, оседлать и отшлёпать.

Вечер пытался подкрасться из-за плотно задёрнутых штор, утопить в ирисах, каштанах, отдалённых выкриках. Раствориться косыми лучами, рассеяться бледным пурпуром. Пылал, стлался и оползал за окном, будто что-то тяжёлое растворили в воздухе. Какаши почесался лицом об изгиб локтя, всё ещё чистый. Отблески света ползали по полу, стене, двери.
Ванная пропахла рыбой, кишки плавали на полу душевой кабинки, чтобы не присохли. Хатаке ополоснул последнюю рыбину, принялся солить и нанизывать на леску через глаза. Тензо любит солёную рыбку его приготовления. Да и Генме можно будет отдать его низку, порадовать. Повесить на балконе ойнина - и пусть сохнет. Свою придётся прямо за окном, в марле, чтобы от насекомых.
Интересно, Химера любит? Нельзя же. Запретил себе думать.
Помыл руки, вывесил обе связки за окно. Малиновый диск уже опускался в облака. Выполоскал душевую. Принюхался, сморщил нос, засыпал чистящим порошком и продолжил драить. Ируку придётся оставить в покое. Нет смысла срывать на чунине, да и срывать-то уже нечего. Сукровица, почти прозрачная, чуть-чуть розоватая. Лёгкая, вполне переносимая печаль. Это тех, кто вынужден, жаль. А те, кто сам, кто просто не приходит... значит, им лучше в другом месте.
Холодное спокойствие, словно сон, снова овладевало Хатаке Какаши. Он чувствовал себя хладнокровным капитаном АНБУ, повидавшим многое, способным решать по справедливости, поскольку дорожить давно уже нечем. Всё ценное, настоящее, что действительно было - ушло.
Отгорал закат, погружая деревню в бархатные сумерки. Копирующий ниндзя перестал сражаться с рыбным флёром в своём жилище, сполоснул лицо и руки, вытер полотенцем, вернулся в комнату и уселся на кровать. Огляделся. Записки со стены ни о чём к нему не взывали. На спинке стула висел жилет, из которого торчал корешок тетрадки. Вытащил, развернул. Скользнул глазами по отметкам, именам, замечаниям. Удивительно напоминали его собственные замечания к новичкам в команде. Перелистнул.
Кохаку был отважным и мужественным шиноби. Он жил в маленькой скрытой деревне на далёком севере, которая поручила ему миссию... Вокруг вырастали льдины и снежные поля. Грозно завыл ветер, вздымая острые, как сюрикены, оледеневшие снежинки.

С деревьев свисали тёмные жирные тени, колыхались, шептались, удивляясь, что это отряд шиноби развалился у самой границы и бездействует. Спешили, суетились - и вдруг расселись на земле. Где-то среди них колыхался Абураме в своём коконе. Жуки тихо скрипели, возилсь, не затихая.
Хьюга прикрыл глаза, прислонился к дереву спиной. Луна упала на его лицо, сделав бледным, будто шиноби в обмороке. Анко укрылась в тени. Судя по беспокойному передвижению с места на место, капитана не меньше, чем густые древесные тени, удивил приказ Хокаге, переданный со сменным отрядом. Ждать до распоряжений. Чего ждать? Миссия срочная, и вдруг...
Генма, наверное, скоро тоже на миссию уйдёт. Эбису вернётся - а его нет. Так часто бывает между шиноби, не видеться по месяцу, ато и два. За это время многое меняется. Забывается. Появляется новое. Для Генмы будет лучше ни о ком не помнить. Радоваться тому, что есть. Разве можно пожелать кому-то беспросветной тоски? Лучше прощать, что ему хорошо без Эбису, чем жалеть за то, что Генме плохо без него. Лучше пусть останется золотистым угольком. Выветрится с ладони. Не то чтоб элитному учителю от этого было легче. Скорее ему было легче переживать свои трудности, чем быть причиной чужих.
Поэтому был элитным, зубрил дзюцу, тренировался до потери пульса, придерживался порядка и правил. В команде - не быть обузой, не быть причиной провалов и потерь. Чтобы никому и никогда не пришлось за него заступаться. Страх? Возможно. Недоверие. Чёрными стёклышками очков между Эбису и всем миром. Сенбон сумел через них пробиться, и именно ему, тёплому мягкому Ширануи, Эбису желал всего самого лучшего.
Лесной сумрак начал сереть, будто иссякала его сила, становился жидким, прозрачным, с примесью серебра и запахом выпавшей росы. Судя по чакре, приближались двое шиноби. Судя по тому, как Анко подхватилась, а Токума вытаращился - у Эбису не бред, он не спятил и не попался в гендзюцу. Даже жуки гудели возмущённо. Капитан рванула вперёд, следом за ней и вся группа.
- Хокаге-сама? - испуганно выдохнула Митараши.
- Здравствуй Анко, - кивнул глава деревни. - Не возражаешь, если я присяду отдохнуть? Устал немного.
Посреди поляны немедленно выросло деревянное кресло, и в сопровождавшем Сандайме шиноби элитный наставник немедленно узнал Тензо, носителя генов Первого.
- Что случилось? - наседала нетерпеливая Митараши.
- Вторая часть вашей миссии. Разве Тенга не сообщил тебе?
- Он сказал ждать... - растерялась капитан.
Хокаге добродушно кивнул.
- Ну? Как граница?
- Ничего не обнаружили, Хокаге-сама, - тут же отрапортовала Анко. - Отряд из Песка пытался проникнуть на нашу территорию, как обычно.
- Это хорошо, - Сарутоби погладил свою бороду, разглядывая сквозь кроны светлеющее небо.
- Тензо, ты и Абураме остаётесь вместо Анко, самое важное - не попаться никому на глаза, следите, если группа из четырёх шиноби попытается попасть в нейтральные страны, дайте мне знать.
- Да, Хокаге-сама, - раздалось из-под маски.
- А вы, - Хокаге оглядел четвёрку шиноби, - будете сопровождать меня в скрытый Песок.
- Что? - в один голос закричали джоунины.
- Кадзекаге уже ждёт нас. Надеюсь, вы успели отдохнуть? - осведомился глава деревни.
- Д-да, но... - промычала растерянная Митараши.
- Не беспокойся, - улыбнулся Сандайме, - Кадзекаге-доно в курсе, что я принял соответствующие риску меры безопасности.
Почтенный шиноби поднялся и бодро направился в сторону границы. Над полем занималась заря, распахивая сонные ресницы заползающих обратно в редкие рощи теней. Туманная дымка говорила о наличии рядом водоёма. Розоватый покров жидко стелился между молодыми деревцами. Из него вынырнула делегация, прежде скрывавшая своё присутствие. Анко дёрнулась.
- Хо-хооо, - радостно протянул Хокаге, будто приехавший погостить дед при виде любимых внуков. - Надо же, нас встречают!
Баки низко поклонился главе чужой деревни.
- Для меня честь приветствовать Вас в стране Ветра, Хокаге-сама!
- Здравствуй, здравствуй, Баки-сан, - заулыбался старик. - Как дела у Дайсуке?
Джоунин потемнел лицом.
- К сожалению, в тот же вечер разыгралась песчаная буря, под покровом которой нас атаковал скрытый Туман. Дайсуке пропал в этой суматохе, мы даже не знаем, погиб он или попал в плен.
Хокаге нахмурился.
- Заставляет задуматься о судьбе, да?
- Вы правы, Хокаге-сама, заставляет.
Джоунин-дипломат шагал справа от Сандайме, окидывая равнину зорким взглядом. Остальные трое держались позади Эбису, Анко и Токумы.
- Для Вашего спокойствия мы пойдём по ровной местности, - объяснил сунагакурец.
- Я доверяю тебе, Баки-сан, - засмеялся Сандайме. - Если ты захочешь меня убить, тебя не остановит отсутствие растительности.
Дипломат ошеломлённо шарахнулся.
- Ну что ты, стариковские шутки, - улыбка Хокаге стала ещё лучезарней. - Мои шиноби к этому привыкли, не так ли, Анко?
- Д-да, Хокаге-сама, - механически отозвалась собранная в пружину Митараши.
Шиноби Песка с интересом взглянули на легендарную ученицу Орочимару.
- Ты думаешь, если нам суждено погибнуть, этого не избежать? - поймал джоунина Суны на мысли Хокаге.
На лице Баки мелькнула судорога.
- Вы угадали.
- Первый Хокаге верил, что мы сможем, - поделился Сарутоби с присущей ему доверительностью. - Но, как ты знаешь, я не справился. Нельзя насильно помирить шиноби приказами и ограничениями. Несмотря даже на почти десяток проведенных между Сенджу и Учихами браков... между нами никогда не было полного согласия, - старик прищурился, разглядывая в рассеивающейся дымке молодые насаждения. - Тебе виднее, Баки-сан, хотят ли ваши шиноби мира. О чём бы мы с Кадзекаге ни договорились сейчас, это только возможность для обеих сторон.
- Я понимаю, Хокаге-сама, - проникся непривычный к откровенностям со столь важными персонами джоунин.
Берёзовая посадка приближалась, шелестела тревожно, будто предупреждала о чём-то. За ней притаилась пустыня, наводящая ужас на зелёные насаждения. Одним своим присутствием они останавливали гибель, гарантируя жизнь лугам и лесам за своей спиной. Так похожие на молодых шиноби скрытых деревень.

На голову Генме приземлилась подушка. Ойнин проигнорировал этот факт. Подушка взлетела и снова опустилась. Сенбон был бы против, но Ширануи только мечтательно улыбнулся. Шалящий Хаяте символизировал доброе утро. Ухо согрело хикиканье, ловкие пальцы пробежали по спине. Генма одобрительно замычал. Пальцы пробежали чуть ниже, пощекотали область над ягодицами. Тигр погрузился в блаженную ленивость. Хаяте перегнулся, снова сел, и по плечам приятным электричеством защекотало острие. Генма снова замычал.
Гекко продолжал упражняться с сенбоном, вычерчивая вдоль позвоночника длинные линии. Ойнин протянул руку и шлёпнул по голому заду. Хаяте засмеялся. Схватил оную руку, подмял, прижал коленом. Неверная игла окончательно восстала на своего хозяина, щекоча ему руку. Ширануи удобнее ухватился за коленку, выпрямился, подминая под себя мечника, навалился, зажал, скрутив узлом. Хаяте лежал покорно, беззвучно смеялся. В игривых глазах плескалось веселье. Генма вооружился своей железкой, сунул в зубы, протянул мечнику. Так и держали за оба конца, на расстоянии длины иглы, смотрели в глаза. Смеялись.
Гекко выпустил сенбон и вместо него цапнул ухо, потянул, втянул в рот. Генма обнял, прижал к себе стройное гибкое тело. Его совсем взрослый Хаяте, знающий больше, чем следовало бы учить. Мурлычет в ухо, скользит расслабленным языком, не касается более, собирая всё внимание ойнина в одном месте. Трахает его каждым движением вдоль раковины, от краёв внутрь, достаёт до самой перепонки, вздыхает. Рот Генмы приоткрывается сам, мимо воли. Тело наливается желанием и сладостью.
В окно раздался настойчивый воробьиный стук. Птица покрутила круглой головой и упорхнула. Ширануи вспомнил, что глазные яблоки воробья весят больше, чем череп, вынужденно отрываясь от любовника. Теперь до самого обеда, ато и дозавтра ходи, мечтай.
Хаяте улёгся на кровать животом, болтал ногами, наблюдая сборы. На прощание перевернулся, погладил себя в области паха, демонстрируя Ширануи небольшую эрекцию. Ойнину захотелось его убить.

Услышав настойчивый воробьиный стук, Хатаке открыл глаза. Утро было далеко не ранним, но гений не выспался, поскольку дочитал до конца многочисленные разрозненные приключения Кохаку и его товарищей. Покосился на окно. Птица пропала.
Потянулся, задумался. Сунул руку под подушку, извлёк тетрадь, перевёл взгляд на потрёпанную обложку. У него в руках всё бумажное имело свойство гореть, морщиться, сжиматься, надрываться по краям. Идея вернуть занимательную тетрадку владельцу посетила серебристую голову сразу же за идеей, что птица была от Хокаге, и подколпачного экзаменатора снова будут тревожить. Лишать детей историй, похожих на те, которые рассказывал из своей жизни Белый Клык маленькому сыну, казалось кощунством. Какаши наставил на полях пометок, где удалого героя могли трижды убить, как именно и что ему следовало делать. А где враг мог "вынырнуть из ниоткуда" только если этот герой чунин, никогда в жизни не вылазивший дальше штаба деревни.
Тяжко вздохнул, сосредоточился, прогоняя разморенность. Вскочил, натащил обычную форму, застегнул жилет, приладил оба чехла и прыгнул на ветки каштанов. Судя по запахам, звукам и положению солнца, было не раньше одиннадцати.
Дорога до Резиденции заняла восемь минут, мелькала черепицей разной степени потресканости, дымоходами, балконами, садиками. Пересекая сквер, заметил яркую витрину книжного магазина. Мысленно сделал себе заметку поинтересоваться новой литературой Джирайи.
Наконец, предстал перед Хокаге, сомневаясь, чего желать, утра или дня?
Над стопкой документов и свитков возвышалась красная шляпа, поднимались редкие облачка дыма. Задумчивые. Поглядел в окно, на пустую чашку из-под чая, решил, что Сандайме давно бодрствует.
- Добрый день, Хокаге-сама.
Сарутоби отложил свиток с замысловатым черчением.
- Здравствуй, Какаши, - обрадовался старик. - Я как раз хотел поручить вам с Генмой задание.
- Ма? - удивился Хатаке.
- Происшествие внутри деревни, я не думаю, что было бы разумно отзывать одну из групп, - пояснил Сандайме.
- Вызывали, Хокаге-сама? - объявился рядом ойнин. Зыркнул недовольно на капитана, дёрнул стальной иглой. Присутствие Шарингана дурная примета, к длинным непонятным, опасным миссиям.
- Дежурная библиотеки пожаловалась на присутствие призрака, - серьёзно сказал глава селения. - Страшного зелёного Ёкай с двумя длинными шевелящимися шеями, коротенькими ножками и волосатым зубастым животом. Ёкай голоден и зол, рычит, брызжет пеной, бормочет что-то, чего испуганная библиотекарь не разобрала.
- Похоже на шутку генина, - Генма не решался отфыркиваться в адрес Хокаге.
- Похоже, - согласился Сарутоби. - Но может статься, что кто-то пошутил очень нехорошо...
Глава деревни помрачнел, выпустил два плотных колечка дыма.
- Поэтому вы двое обследуете место происшествия и доложите мне лично.
- Да, Хокаге-сама, - ответили хором бойцы.
Техника перемещения перенесла их в комнату АНБУ на первом этаже. Быстро и привычно отскочили с "посадочной зоны", чтобы нечаянно не угодить кому-то под ноги. Сразу же раздалось ещё четыре хлопка, шиноби в масках прожогом побежали к двери.
Какаши и Генма спешили не так сильно.
Специалистов по призракам они действительно представляли собой отменных. Хатаке довольно улыбнулся. Ёкай будоражил воображение, манил своей тайной, хотелось поскорее её раскрыть. Судя по виду Генмы, ойнин не разделял этой радости. Шаринган вспомнил про тетрадку, которую отнести в Академию всё ещё было по пути.
- Ма, я тебя догоню, - махнул рукой Ширануи, помчался по крышам.
Пересёк парк, перемахнул зелёный забор. Последнее занятие всё ещё шло. Шаринган подкрался к самому окну и прислушался. Голос был совсем другим. Да и присутствие. Заглянул осторожно. Совсем незнакомый чунин вёл занятие. Какаши был уверен, что не ошибся окном, а Наруто пытался похрапывать на задней парте. Шаринган задумался. Не мог же учитель впасть в депрессию после Какашинских выходок и отказаться выйти на работу. Или мог?
- Ты что-то потерял, Какаши? - раздалось над ухом сурово и неодобрительно.
Хатаке отпрыгнул. Не лучшая идея, подкрадываться к нему с наветренной стороны со скрытой чакрой.
- Ирука забыл кое-что, я хотел вернуть, - уставился на пожилую куноичи почти враждебно. - Вы не знаете, где он, Кохару-сама?
- Нет, не знаю, - холодно ответила директор школы. Пристальным взглядом сверлила спину Копирующего ниндзя, пока джоунинский жилет не скрылся за забором. Хатаке про себя порадовался его толщине, защищавшей не только от кунаев, но и от неласковых глаз.
Нагнал Генму у самой библиотеки. Ойнин вопросительно взглянул на него, по выражению лица оценил успешность отлучки и насмешливо фыркнул. Вот с кем здорово общаться, сам спросил, сам ответил, и всё ясно. Призрак снова завладел вниманием Копирующего ниндзя Конохи.
В тёмном коридоре можно запутаться, удивительно, зачем библиотеке столько дверей. Одна из них, самая дальняя, охранялась пикетом в особе очкастой гражданской дамы, препятствовавшей желающим войти. Недовольные посетители всех возрастов столпились, загородив проход, возмущались и всячески выражали своё негодование. Кому-то нужны были материалы для работы, кому-то для учёбы, все спешили, а большей половине было всё равно, чем убить время, чтением или поддержкой манифестации за права посетителей общественной библиотеки. Какаши растолкал толпу, протиснулся. Женщина оглядела хитай и жилет, сандалии, что-то в уме взвесила и заявила:
- Наконец-то! Все в отпусках, на морях, а я тут стой и держи их!
Какаши попытался приветливо улыбнуться дуре:
- Всё хорошо, мы явились, чтобы поймать призрака. Где он, кстати?
- Там! - библиотекарь указала большим пальцем себе за спину. - Он всё ещё там, я его слышу.
Теперь, когда толпа утихла, действительно были слышны пробивающиеся через дверь звуки. Хриплые, ворчливые стоны. Призрак недоволен отсутствием собеседников?
Какаши мужественно распахнул дверь, вошёл бесшумно, ощущая Генму прямо за плечом. Звуки раздавались из-за второго стеллажа. Шиноби скользнули, выскочили, выставив кунаи перед собой. Представшая их взору картина действительно сбивала с толку. На кресле раскинулись зелёные ноги, грязно-жёлтые перекаченные икры свисали со спинки, в центре красовался тесно обтянутый зад, чуть ниже нечёсаная разлохмаченная шевелюра, плавно переходящая в кустистые брови и широко раскрытый обслюнявившийся зубастый рот. Ещё ниже безвольно свисали руки, касаясь пола, на котором валялось оброненное методическое пособие для учителей Академии ниндзя. Всё это принадлежало Майто Гаю, храпело, фыркало и сотрясалось. А ещё дурно пахло.
Сенбон дёрнулся, заметался в приступе смеха. Какаши тоже тихо хохотнул. Растолкал своего вечного соперника.
- Я помню! Я должен выучить все дзюцу на свете, или никогда... - вскочил благородный зверь, пошатываясь и не решаясь разлепить глаза.
- Гай, ты почему спишь в библиотеке? - поинтересовался Хатаке.
Зелёный зверь, наконец, пробудился, обвёл мутным взглядом джоунинов.
- У меня совревнование, - промычал.
- С кем? - удивились Хатаке и брови ойнина.
- С Конохамару, - зевнул Майто. - Я поклялся, что выучу все дзюцу, а до тех пор не буду ходить по Конохе на руках. Потом решил тренироваться здесь, а потом поклялся, что буду ходить на руках, пока всё не выучу...
- И теперь не можешь отсюда выйти, - догадался Копирующий ниндзя. - Ты давно ел?
Гай скорчил недовольное лицо.
- Значит вот что, - распорядился Хатаке, - сейчас становишься на ноги, идёшь обедать, потом отмечаешься в штабе, что ты не пропал. Иначе Хокаге вообще запретит тебе соревноваться.
Благородный измученный зверь выпучил глаза в невыносимой душевной муке.
- Только не это! - завопил на всю библиотеку.
Из-за двери донеслись испуганные шаги в направлении выхода.
Какаши испытал огромное удовольствие от мысли о том, сколько будет в деревне слухов, один страшнее другого, что Шаринган Какаши и Ширануи Генма ловят бешеных Ёкай, оставленных в деревне Мадарой в незапамятные времена. Сияя довольной улыбкой, прошествовал следом за печальным Гаем прочь из библиотеки. Глупая дежурная высунула очки из-за стола, когда они проходили мимо.

Пустыне Ирука был не рад. Духовка захлопнулась за ним, проглотила и радостно поскуливала, подвывала горячим ветром. Песок его узнал несмотря ни на какие техники, радовался возвращению, ластился об ноги, шелковисто перетекал. Песочные часы струились секундами и годами, наполненные силой и жаждой. Несли разрушение своим касанием всему живому, чахлому и жёсткому, изредка пробивавшемуся по краям. Вскоре остался только песок. Небывало большая группа шиноби привлекала внимание местной живности. Ирука хитро подмигнул одной из ящериц, которая в ответ высунула язык. Пошевелила в воздухе, пробуя запахи на вкус.
Баки наблюдал с интересом. Напряжение первых часов улеглось, и только Митараши по-прежнему представляла собой пружину, хотя и мастерски скрывала это, бросая безразличные взгляды.
Ирука пытался приглядеться к своим спутникам. Кроме Баки, это были трое неизвестных ему джоунинов. С сильной чакрой земляной и водной стихий. Умино поразмыслил, зачем в пустыню шёл Суйтонный шиноби, и решил, что он, вероятнее всего, медик, поскольку Песку не очень хотелось нести ответственность за случайную смерть Хокаге. Другое дело неслучайная.
На этот возможный случай в голове Баки прочно посажено зерно сомнения. Даже если Умино не дадут дойти до Сунагакуре, идея, которую он несёт, благополучно доставлена по адресу. Остальная часть миссии - технический спектакль.
- Как в общем ваши дела со скрытым Туманом? - поинтересовался вежливо.
Баки посуровел, выглядел отчего-то сердитым.
- Никак, Хокаге-сама, - признался, - уподобляемся галопирующей зебре. Сначала врываемся на всех парах, потом смотрим, что из этого будет. А туманники уже пересекают границу и скрываются на своей территории, напевая "я от бабушки ушёл, я от дедушки ушёл". Вот как не пристрелить Колобка? Начинаю сочувствовать антигероям сказок.
Ирука представил себе Мизукаге известным говорящим данго. Рисовый шарик сидел на большом столе, носил синюю шляпу со знаком Воды, пытался курить трубку и ростом был гораздо ниже стопок с документами, которые ему предстояло пересмотреть и заверить. Есть от чего сбежать.
- У нас было несколько удачных миссий против Тумана, но все они случайны. Группы возвращались из страны Молнии, натолкнулись на любопытные вещи. Напрямую внедряться в страну Воды бесполезно, ты прав.
Анко вытаращила глаза. Естественно, оба представителя деревень врали напропалую, мешая правду и выдумку, чтобы, неприведи Ками, не проболтаться.
Песок перекатывался бесконечным горячим прибоем, безучастный к словопрениям. Солнце зависло в зените и жгло. Широкополая шляпа была весьма кстати. Даже плотный доспех, который Сандайме носил под плащом, не позволял жаре причинять беспокойство.

Похоже, враг рассказал ему всё.
- Ну чтож, - сказал Ича-Ича, - я перестану за тобой следить. Но больше не попадайся мне!
Шиноби испуганно закивал, не переставая трястись от страха. Ича-Ича отпустил его и направился в город, где скрывался настоящий враг. Оставалось выяснить, за каким биджу "заказчику" понадобилось его подставить, и почему он не нанял другого ниндзя, чтобы его убить, а поступил так хитро.
В десятке метров появилась чакра, и Какаши едва не рухнул с яблони от неожиданности.
- Пожар на втором восточном складе, Хокаге-сама просит Вас разобраться, - протараторил шиноби в маске. Хатаке его встречал несколько раз, умеет общаться с животными, знает ириониндзюцу, а вот имя не запомнилось.
Копирующий ниндзя вскочил, сунул книжку в жилет, последовал за маской на максимальной скорости. Пожар, надо же. Пожары случаются в деревне шиноби, и всего один из двадцати оказывается умышленным. Обычно места происшествия обследуют чунины, но раз понадобился Шаринган, Хокаге подозревает умышленную диверсию мастера. И тогда с привидением... Сандайме явно ожидает неприятностей в Конохе, но не знает, каких именно и от кого. И потому нервничает. Это связано с парнем Яманако? Может, да, а может, и нет. У Сарутоби на уме меньше тройки интриг одновременно не бывает.
К их прибытию огонь уже успели погасить. Вытянутое, как барак, здание утопало в деревьях, клумбах и гари. С одной стороны было закопчено, видно, огонь вырывался через окна. А значит, сначала был взрыв, вот почему пламя разошлось, и ему не успели воспрепятствовать.
- Жертвы есть? - поинтересовался вслух, разглядывая следы огня на белой извести.
- Нет, мы дежурим на посту в центральной части, - вырос рядом чунин-кладовщик.
Какаши направился вокруг склада, выискивая подозрительности. Было бы не удивительно, еслиб вся свободная от миссий деревня за полдня тут побывала. И всё же правилами обследования не стоило пренебрегать. Кладовщик следовал по пятам, не оглядываясь особо.
Клумбы с карликовыми гвоздиками были порядком повытоптаны. Следы свежие, взрослые, мужские.
- У вас часто цветы топчут?
Чунин перегнулся, заглянул.
- Нет, не топчут, это сегодня, когда тушили. Тут целая толпа набежала.
- Ясно, - недовольно проворчал Шаринган. Чего, спрашивается, суетиться и следить? Паника враг хорошего шиноби.
Больше ничего не обнаружилось. Какаши вошёл в здание через центральный пост. Дым постепенно выветривался из помещения. Проследовал через два больших зала, заставленных пронумерованными ящиками. Судя по запаху промасленной бумаги, там находилось оружие. Третий был заполнен обломками, обгоревшими щепками, оплавленным металлом. Воронка как таковая отсутствовала. Укреплённый каменный пол был полностью изъеден свежими углублениями.
- Тут склад взрывных печатей... был, - пояснил чунин.
Хатаке кивнул. Рвануло в одном месте, потом остальное.
- Взрыва было два? - уточнил.
- Да, второй сильный, - подтвердил его подозрения шиноби.
- У вас сохранился список того, что тут находилось?
- Угу! - кладовщик выскочил, минуя повреждённую металлическую дверь.
Стены тоже пострадали. Какаши колупнул одну кунаем. Если бы не охранные барьеры, всё здание разнесло бы к Мадариной бабушке.
Вернулся чунин со здоровым журналом.
- Вот, тут всё отмечено, что стояло и где.
Хатаке порадовался.
- Можете идти дежурить, - распорядился. Перехватил журнал, присел посреди пожарища, сунул нос в записи. Аккуратные, дотошные. Хоть в чём-то чунинская придирчивость себя оправдывает.
Справа в самом углу ящик с дымовыми бомбами, упакованы по двадцать штук, сто упаковок в ящике. Большой довольно. Левее десять ящиков со взрывными печатями. Копирующий ниндзя проверил отметки о расфасовке, всё в пределах безопасности, ни один ящик не вскрывался. Выше стеллаж со стихийными свитками. Опасными. Но без источника чакры это просто бумага. Там, где он сидел, ранее находились замотанные в фольгу здоровенные бабины лески, тонкой и толстой, чакрочувствительной и простой. И снова ящики, со скобами, колёсиками, пружинками всех мастей и размеров. Штырьки и гвоздики разной длины и разного металла. Хатаке мечтательно вздохнул. Стерженьки одной высоты из одного металла создают одно поле, другой высоты из другого металла - другое поле. И оба могут находиться в одной ловушке, дублируя друг друга. Идея для экзамена. Воспользовался журнальной ручкой, сделал пометку на обороте Ичи.
Но всё это не взрывается. Даже распакованный ящик, подвергавшийся распределению, находился под специальным колпаком. Ну и?
Какаши мысленно оглядел зал взрывных материалов в вариации "до пожара". Полка со свитками вызвала любопытство. Хатаке скользнул взглядом по индексам, развернул журнал, с обратной стороны отыскал нужное. Катон. Суйтон. Фуутон. Магнетизм (очевидно, трофейные). Рай... угольный глаз округлился.
Распахнул начало. Меры безопасности относительно... да никаких! Выругался. Чунины. Сплошная беда для деревни. Сердито захлопнул журнал, выскользнул к центральному посту.
- А скажите мне пожалуйста, - пропел медово, - как следует хранить свитки стихии Молнии?
- Чего? - удивился дежурный.
- Свитки стихии Молнии, - повторил Шаринган, улыбаясь щёлочками глаз.
- Нуу... как? Это же свитки, пока чакра...
- Чакра, - нежно объяснил Какаши, - для активации свитка превращается в природную энергию. Когда у нас была последняя гроза?
Глаза чунина расширились в испуге, совсем как у того парня из Ичи.
- Ну чтож, я перестану за тобой следить, - повторил заветную фразу. Чунин выглядел совсем испуганным. Оцепеневшим.
Хатаке развернулся и неспешно направился докладывать Хокаге о том, сколько вреда наносят деревне чунины своим бестолковым существованием. Был бы способ выяснить заранее, выйдет из ребёнка джоунин, или нет, не учили бы идиотов дзюцу. Напиши иероглиф коряво - будут неделю фыркать, распевая о том, к каким возможным недопониманиям и злоключениям это непременно привело бы. А как пол-деревни взорвать к едрени Суни, так глазки испуганные и как школьник "я не знал". Можно подумать, что склад оружия шиноби - это спортзал в Академии, где "не знал" аннулирует условные увечия и смерти.

Неприступная громада скал произвела на Эбису мрачное впечатление. Словно группа шиноби входила в огромный склеп. Узкая щель в их многометровой толще казалась крохотной. И даже долгожданная прохлада не примирила его с этой природной ловушкой. Тревога охватила, подавила, подскочила к горлу. Инстинкты приказывали бежать, сознание - схватить Хокаге и тащить прочь, куда угодно, в горячие пески. И только сам Эбису усилием воли подавлял беспокойное напряжение.
В конце узкой тропинки показалась самая обычная оживлённая улица. Любопытный кот высунулся из подворотни, вытаращил зелёные глаза, приглядываясь к чужакам. Небольшое ущелье было идеальным местом для нападения и не могло не охраняться, но видимо хозяева предполагали подобные опасения со стороны гостей, приказав сторожевому отряду удалиться за зону чувствительности. Или как минимум скрыть присутствие.
На улице отсутствовал гомон. Даже детворы, играющей обычно в Конохе с животными, носящейся по улицам с мячом и пластмассовыми кунаями, очками, не было видно. Домики затихли, принюхивались деревянными калитками, приглядывались кустистой малиновой геранью. Эбису возвращал им настороженные взгляды из-под своих очков.
Следующая улица тоже была пуста. Магазины и чайные закрыты. Элитный педагог догадался, что это центральная, широкая. А значит, очистить им путь тоже было приказом. Ни одного шиноби на этой улице не было. Из дальнего конца навстречу двинулась делегация в составе трёх человек. Даже на таком расстоянии можно было заметить голубую шляпу и белый плащ Кадзекаге. делегации медленно сближались, не подавая никаких признаков враждебности или радушия. Остановились в пяти шагах.
- Я рад, что Вы нашли возможным почтить скрытый Песок своим присутствием, Хокаге-сама, - произнёс суровый мужской голос. Его обладателю не могло бить больше сорока лет. - Благодарю, Баки, безопасность Хокаге-сама сейчас представляет наибольшую важность для деревни.
- Спасибо, Кадзекаге-доно, - отозвался Сандайме хрипловато. - Я ценю твоё доверие.
Повелитель песка сделал жест приглашения.
- Пройдёмте в Резиденцию, нам подадут прохладный чай и обед.
- А мы не можем ограничиться чайной? - дружелюбно попросил Сарутоби. - Я в Конохе из Резиденции крайне редко выбираюсь.
- Конечно, - согласился глава Сабаку. Его спутники, тем не менее, выразили удивление. Песок ожидал более официального формата переговоров?
Шиноби обеих сторон смешались, направляясь в ближайшую чайную. Дверь была немедленно открыта, а один из джоунинов исчез за хозяином. Главы деревень прошествовали на веранду, заняли столик. Остальные шиноби разместились за соседними. Эбису отметил, что несмотря на скалистую преграду, воздух был чрезвычайно сухим, и на улицах почти не видно растительности. Ни травы, ни деревьев, которыми так богата родная деревня. Редкие клумбы отмечали особняки глав кланов.
Пожилой шиноби в парадной одежде явился с подносом, низко кланяясь. Поставил на столик чай, замер в ожидании.
- Я бы поел, если позволите, - признался Хокаге.
Кадзекаге кивнул хозяину чайной, и тот немедленно скрылся.
- Мы приготовили небольшую встречу, - Йондайме Кадзекаге откинулся на спинку стула. - Позвольте представить вам хор Академии шиноби скрытого Песка.
Напротив веранды, на самой улице растрёпанная в спешке куноичи выстраивала детей. Изменение места переговоров ввело её в растерянность. Академики опасливо зыркали на старика в красной шляпе, которым, несомненно, пугали их нерадивые мамаши. Хирузен улыбнулся.
- Хооо, какие замечательные юные шиноби!
Детские мордашки выражали недоверие. Страшный Хокаге не выглядел страшным, кровожадным, не пытался никого утащить, сварить в котле, чтобы после призывать из потустороннего мира. Обычный старый дед, только горсти леденцов в кармане нехватает. Пыхтит трубкой. Морщинки возле глаз лучиками. Добрые-добрые.
Детвора затянула тоненькими голосами песенку про путь шиноби, долг и веление деревни. Хокаге слушал внимательно. Дослушал до конца, выпустил колечко дыма, хитро блеснул глазами.
- У вас много друзей? - поинтересовался.
Дети замялись, опасливо посмотрели на учительницу. Некоторые попятились.
- Много! - отважно заявила светловолосая девочка с четырьмя хвостиками.
- И все будут шиноби?
- Да, - более смело подтвердили несколько голосов.
- Кто кем собирается стать? Медики? Бойцы? Дипломаты?
- Я в АНБУ пойду! - гордо сказал один мальчишка.
- И я! И я! - поддержали голоса.
- Нууу, думаю, вы все достаточно храбрые, чтобы попасть в элитное подразделение, - похвалил их Хокаге.
- А у Вас дети есть? - спросила бойкая девчушка, игнорируя сердитый взгляд учительницы.
- Есть, - ответил Сарутоби, - и внук есть, только он младше вас, ещё не ходит в школу.
- А почему Вы к нам пришли? - допытывались торчащие хвостики.
Хокаге усмехнулся.
- Потому что я люблю своего внука.
Ученики растерялись в недоумении.
- Я хочу, чтобы у него было много друзей, - пояснил Хокаге, - и чтобы он прожил достойную счастливую жизнь. А ещё я понимаю, что ваши дедушки и бабушки тоже вас любят. Коноха это одна очень большая семья. Чтобы защитить её, я готов идти на риск. Поэтому я стал Хокаге.
- А мой папа - Кадзекаге! - гордо выкрикнули хвостики.
- Ууу, тогда я понимаю, почему ты такая отважная, - Сарутоби бросил взгляд на главу скрытого Песка. - Гордишься отцом?
- Да! - заявила девчушка.
Старик снова улыбнулся, сунул в рот трубку, выпустил колечко дыма. Эбису увлечённо наблюдал за происходящим, забыв даже о шиноби Песка, окружавших их. О враждебной деревне. Хокаге был таким домашним, обычным, будто встретил стайку академиков на экскурсии к ликам в родном парке. Будто не было разницы между теми детьми и этими. А была ли она? Что изменится одним ясным утром, когда дети обеих деревень получат задание убивать друг друга?
- А это правда, что в Конохе отрезают головы Хокаге и вывешивают на стене? - полюбопытствовал один из учеников.
Сандайме рассмеялся.
- Лики четверых Хокаге огромные, десять метров в высоту, и они высечены на скале, - объяснил ребёнку. - Чтобы Хокаге и дальше смотрели на деревню, на всех, кого любили, и ради кого старались. Что их труды не напрасны, и Коноха до сих пор существует.
- Аааа, - разочарованно протянул мальчик.
Учительница заопасалась разбуженного детского любопытства, забормотала извинения и потащила детвору прочь.
Тем временем всем участникам переговоров подали еду, шиноби прервались, сменив кунаи на палочки. Ничто так не располагает людей друг к другу, как общение с детьми и совместная еда. Кадзекаге задался целью продемонстрировать своё радушие и надежды на сотрудничество. Словесные заверения ничего не стоят. Эбису начал немного разбираться в дипломатии.