Acting Your Age. В соответствии с возрастом. Глава 5

[klinki]

Название: Acting Your Age. В соответствии с возрастом.
Автор: Wordsplat
Оригинал: www.fanfiction.net/s/5428589/1/Acting_Your_Age
Перевод: Yogd
Персонажи: Ирука, Какаши – основные.
Жанр: юмор, agnst, романтика.
Статус фика: закончен (11 глав)
Статус перевода: в процессе

Запрос на перевод: отправлен, но разрешение еще не получено.
Размещение: Только здесь. Запрещено категорически, надеюсь на вашу порядочность.

От переводчика: фик весьма хорош по содержанию, но исполнение слегка подкачало, поэтому перевод ОЧЕНЬ вольный, сильно олитературенный. Надеюсь, автор меня простит.
Да, и еще. Спасибо моей дорогой Лёльке за пинки и помощь в поисках всевозможных прошляпенных мной недочетов.

От автора: ВАЖНО! Просто решила уточнить, так как глава 3 оставила людей в недоумении: Ирука НЕ супермен. Он немного сильнее, чем в каноне, но не супермен. Он просто должен быть на одном уровне с Какаши. В главе 3 Ирука застал Какаши врасплох. Их схватку было трудно писать, но мне было важно продемонстрировать, что ни один из них не может победить другого.


Глава 5. Ненависть: до жара, до дрожи, до порхающих в животе бабочек.

Тсунаде массировала виски, напоминая себе, что Шизуне ни в чем не виновата. В конце концов, нельзя убивать помощницу только за то, что та принесла дурные вести…

- Они разрушили что? - просто уточнила Пятая.
- Стену в отделе распределения миссий. Ну, и большинство магазинов поблизости, - быстро протараторила Шизуне, мечтая поскорее смыться и оказаться как можно дальше от кабинета Хокаге.

Вести о постоянных драках и склоках печально известной парочки всегда приводили Цунаде в отвратительное расположение духа.
Прошла всего лишь неделя с тех пор, как эти двое впервые встретились, но вся деревня уже была в курсе их взаимоотношений. Впрочем, Суна тоже – спасибо попытке Пятой навести мосты между неугомонными шиноби, провалившейся и приведшей к катастрофе. Это была простейшая дипломатическая миссия по доставке свитка в Песок, рассчитанная на двоих. На самом деле, разумеется, главной преследуемой Хокаге целью являлось пресечение дальнейших бесконечных драк и разрушений…
Однако вместо долгожданного покоя Цунаде получила известия о драках, изничтожении лесов между Конохой и Суной, и, наконец, о мучениях граждан дружественного Песка, вынужденных терпеть союзных шиноби с их бесконечными перебранками, перетекающими в грызню с рукоприкладством.
А апофеозом стало фееричное частичное разрушение Башни Казекаге, когда Какаши вдруг решил, что фраза «у меня в штанах», произносимая шепотом Ируке на ухо после всего, что говорит Казекаге – верх остроумия.

- Спасибо Вам за Ваш нелегкий труд.
- У меня в штанах.
- Мы высоко оцениваем дружеское расположение Конохи.
- У меня в штанах
- Мы всегда рады видеть Вас.
- У меня в штанах.*

И тут Умино вышвырнул Копирующего из окна Башни Казекаге.

Излишне говорить, что последовавшая за этим уличная драка привела к огромному количеству разрушений, а ремонт пришлось оплачивать, разумеется, Конохе. Какаши и Ируке было раз и навсегда запрещено находиться в одной команде, а также по любой причине посещать Суну одновременно. Конечно, эти два новых табу были не единственными в своде правил, созданных для урегулирования поведения Хатаке и Умино. Впрочем, эти двое не обращали особого внимания на какие-то там запреты. Ну, законопослушный сенсей даже пытался, Копирующего же просто забавляло чтение новых правил, которые он должен был соблюдать. И это вовсе не означало, что дзенин ими хоть изредка руководствовался.

- Хорошо. Я разберусь с ними через минуту… - прорычала Цунаде, вытаскивая из нижнего ящика стола припрятанное там саке.

Шизуне зыркнула было злобно на бутыль и почти уже открыла рот, чтобы отчитать наставницу за пьянство, но вовремя вспомнила, что это была уже третья крупная драка Какаши и Ируки за неделю. И что сегодня понедельник. Девушка мудро смолчала и тихо удалилась.
- Чертовы идиоты… - прорычала Пятая, откупоривая бутылку.


****
- ТЫ ИДИОТ! – проорал Ирука и вмазал кулаком по лицу Какаши.

Хатаке влетел в другой магазин. Это было уже… третье разрушенное ими здание? Ну, если учитывать проломленную стену отдела по распределению миссий, то четвертое.

- Это не я уничтожаю собственность деревни!- проорал в ответ Какаши и сделал молниеносный выпад в сторону сенсея.

Ирука прыгнул в последний момент и попытался в ответ заехать ногой Хатаке по голове, но тот ухватил чунина за лодыжку до ее столкновения с собственной челюстью и вывернул ногу нападавшего. Умино ушел в вираж, чтобы избежать перелома и уперся руками в землю. Он вырвал ногу из захвата Копии и бросился бежать. Какаши встал и, не потрудившись даже отряхнуться, последовал за противником.

- Зато я не отпускаю грязные замечания по поводу и без в адрес всех и каждого только потому, что у меня самого нет никакой общественной жизни! – отрезал Ирука.

Копирующий бросился вперед с кунаем в руке. Умино ухватил его за запястье и вывернул так, будто собирался бросить атаковавшего за спину, но дзенин прокрутился в противоположную сторону, успешно уйдя от ловушки. Хатаке повернулся вокруг своей оси и направил удар в теперь уже не защищенный затылок чунина. Ирука пригнулся и в тот момент, когда Копия снова атаковал, спружинил и выпрямился, перекинув дзенина через голову. Тот перевернулся в воздухе и приземлился на ноги.

- Я не эмоциональная сверх всякой меры жалкая пародия на шиноби! – крикнул Какаши.

И тут Ирука исчез. А в следующее мгновение не успевший даже глазом моргнуть Какаши почувствовал мощный удар кулаком в живот и влетел в очередную телегу (уже четвертую).

Быстро. Очень быстро.
Скорость Ируки всегда могла удивить его.

Если уж говорить начистоту, все, что касалось этого чунина, удивляло Какаши. Хатаке довольно быстро осознал, что школьный сенсей был на одном уровне с ним самим, и сей факт Копирующего весьма расстроил.

«Блять!» - выругался про себя Какаши, когда боль прошила его тело. Сильный да мудрый Ирука, вероятно, мог бы и избить его, если бы старался: хороший контроль чакры, да и удар поставлен неплохо, хоть и не такой сильный, как у Цунаде.
Так что за шутки с его званием? Все было просто, на самом деле: Ируку «списали».

- Я не хладнокровный убийца, настолько трахнутый в голову, что даже не может нормально функционировать в обществе! - бросил Умино.

Прямой сердитый взгляд чунина и энергия, излучаемая им, били наотмашь, словно пощечина. Парень был горячим.

«Нет, какое, к черту, горячий?! Он глупый агрессивный чунин, не знающий своего места!» - моментально выдал Внутренний Какаши, и Хатаке встал в боевую стойку.

- Может быть, я и наемный убийца, но я делаю это для своей деревни! - проорал дзенин. - Я могу с гордостью сказать, что положил свою жизнь на служение деревне! А что ты делаешь?

Глаза Ируки сузились от ярости.

- Ты делаешь это не ради деревни. Ты просто делаешь единственное, что умеешь. Ками, да ты даже не знаешь свою деревню! Деревня состоит из жителей, осел! Ты не знаешь людей, ты не рискуешь жизнью ради них. Ты просто тупо ходишь на миссии, как какая-нибудь бездушная машина. Это то единственное, чему тебя выучили, и это все, что ты когда-либо делал . Ками, поверить не могу – мне тебя жалко, ты, ублюдок!

Какаши моргнул. Умино разбушевался, что было для Копии неожиданностью. Сенсей никогда раньше не опускался до подобных оскорблений. И его слова были обидными. Очень.
Потому что это была правда.
Потому что Хатаке знал, что это - правда, и чувствовал, что вот-вот из его собственного рта польется нечто еще более грязное, но ничего не мог поделать. Не мог сдержать себя. Он хотел ... Ками, он и сам не понимал, чего он хочет. Реакции? Нет ... не совсем так. Скорее… Какаши хотел, чтобы Ирука смотрел на него, слушал его. Ками, он ненавидел Умино. Сам не знал, почему, но стоило ему только взглянуть на чунина, как живот скручивался в тугой узел, сердце бешено колотилось в груди, а мысли куда-то разбегались. И тогда все, что оставалось в голове – это Ирука и способы обратить на себя внимание сенсея. Это, должно быть, ненависть. Иначе что это еще такое?

- По крайней мере, я стараюсь! А ты ни хрена не делаешь! Все, чем ты занимаешься - учишь кучку сопливых ребятишек бросать кунаи! О, это так тяжело, правда? Ты - самый жалкий ниндзя из всех, кого я встречал! - крикнул Какаши, злясь на себя за собственное неумение складно говорить.

Что бы он ни сказал, Копирующему всегда казалось, что он говорит не то. Он никогда не умел выражать словами то, что на самом деле хотел сказать или имел в виду. Никто, даже сам Хатаке, не понял, что он обращался к себе, когда выплюнул жестокое:

- Я, блядь, ненавижу тебя!

Ирука выглядел так, будто его ударили.

Какаши отвернулся. Это чувство ненависти, потому что... ведь это обязана была быть именно ненависть. Другого объяснения внутреннего жара, пожиравшего его изнутри, просто не было. Когда Хатаке снова взглянул на противника, его ждало удивительное зрелище.

В глазах чунина читалась боль.
Впервые на памяти Какаши они не пылали яростью, не были сужены в подозрительности. Они излучали боль. Они горели болью, которую дзенин не мог понять.

Что он наделал…
И какого черта это – больно?

Потому что ему было больно. Действительно было. От этой жестокой боли сперло дыхание, грудь будто стальным обручем сдавило. Это было просто... больно. Больнее, чем что-либо до этого в жизни Хатаке, учитывая, что он прошел через все виды пыток, а также бесчисленное количество клинических смертей.
Но сейчас было намного хуже. Хуже, чем когда-либо.

Не в первый раз Какаши хотел бы все вернуть назад. Он хотел сказать, что ему жаль, что он вовсе не это имел в виду. Но ведь он именно это и имел в виду. Разве нет?

Ему было больно, потому что было больно Ируке, дзенин знал это. Но почему? Он ненавидел Ируку! Он ненавидел его, он должен был! Чем еще может быть это чувство? И если он ненавидел Ируку, то разве он не должен быть счастлив от осознания, что тому плохо? Но он не был счастлив.
Ками, он не был.

- Конечно, ненавидишь, - на лице Умино играла призрачная улыбка, и, хотя он не смотрел больше так, будто сейчас заплачет, Какаши еще видел боль, до сих пор ее чувствовал. Он знал, что она засела где-то там, и это знание убивало его.

Собственные слова звучали в голове Какаши, сдавливая грудь стальными обручами.

Я, блядь, тебя ненавижу!

Копия знал, что Ирука ненавидел его. Отказ принять доклад и то, что штабист отобрал книгу Какаши, подтверждали данный факт. С тех самых пор Хатаке всегда находил время на поиски Умино, на поддразнивания, написание отвратительных отчетов - все, что, так или иначе, выводило Ируку из себя, заставляло его хмурить брови, кривить губы и щурить в ярости огромные глазищи. Все, чтобы сенсей умильно морщился и тянулся рукой к шраму на переносице, заставляя желудок Какаши совершать невероятные кульбиты.

Потому что это чувство было… приятным. Наверное, это немного странно, но ненавидеть чунина было так... хорошо.

Дзенин никогда не испытывал ничего подобного. Конечно, он ненавидел раньше. Не многих, правда, ведь он не был злым или злопамятным человеком. Хатаке ненавидел убийц, забиравших драгоценные жизни окружавших его людей, предателей деревни, Кьюби. Не Наруто, разумеется, а именно Девятихвостого, укравшего у Копии наставника. Но… это чувство было другим. Оно было приятным… и казалось правильным, и оно было сильнее, гораздо сильнее, чем раньше. Как будто необходимо было видеть Ируку и говорить с ним.

Если уж совсем честно, то чувство к чунину отличалось от всего, что Какаши испытывал раньше. Но он решил, что это означало одно: ненависть к Ируке всего лишь сильнее, чем к кому бы то ни было до сих пор. Но… если это все же что-то другое? Но что именно, Копия понять не мог. Да и что еще он мог чувствовать к сенсею?

- Ты тоже ненавидишь меня… – только и выдавил из себя Какаши.

Он ведь ненавидел Ируку. Ну, так и Ирука ненавидел его в ответ.
Иначе... какого черта они творят?

- НУ, ВСЁ! - донесся до их ушей чей-то злобный рык.

Хатаке и Умино в пылу битвы совсем забыли об окружающих, а потому только теперь заметили Цунаде, от которой расходились волны чакры, пропитанной гневом.

- Вы - чертовы ТРУПЫ! Я сыта по горло вашими мордобоями! – бушевала Пятая.
- Простите, Хокаге-сама, - поморщился чунин. - Это моя вина. Я должен был игнорировать его.
- Не говорите обо мне так, будто меня нет!
- Заткнись, идиот! - стукнул сенсей Копирующего по голове.
- Не бей меня, чунин! - злобно зыркнул на обидчика Какаши и бросился в атаку.

Ирука ушел от удара и в ответ попытался сбить Какаши с ног, но тот с легкостью увернулся.

- Чунин или нет, но я тебе не уступаю, и ты это знаешь, - нахмурился Ирука, целясь в лицо Копии.

Тот нырнул под кулак противника и успел заехать Ируке в бок. Умино пришлось отскочить, чтобы удар прошел по касательной.

- Мечтай! - вернул ему злобный взгляд Хатаке.

Цунаде осталась лишь роль наблюдателя. Эти двое были так увлечены перепалкой друг с другом, что просто забыли о ее существовании. Плохая, плохая идея! Подобное игнорирование окончательно взбесило Хокаге, что грозило нарушителям спокойствия большими неприятностями в ближайшем будущем.

- Отлично! – зарычала Цунаде, и спорщики замерли.

А Пятая продолжила ледяным голосом:
- Если вы двое такие идиоты и собираетесь и дальше вести себя, как дети, то и выглядеть вы будете соответствующе!

Цунаде быстро сложила печати, и оба шиноби почувствовали тянущее ощущение в районе живота. Когда же они снова посмотрели друг на друга, не могли сдержать вздоха.

Напротив Ируки стоял подросток с топорщащимися седыми волосами. Он все еще был в маске, да и хитай-ате прикрывал глаз с шаринганом, как и раньше. Одет Хатаке теперь был в голубую майку с белыми полосами и синие шорты. За спиной – странный меч на перевязи. А еще он был… милым. Действительно милым, даже несмотря на недовольное выражение лица под маской.

Какаши же рассматривал долговязого мальчишку в невзрачной белой футболке и шортах. Тот был просто очарователен. Хитай-ате не было, поэтому длинная челка упрямо лезла в глаза, и Ируке приходилось трясти головой, от чего его хвостик-ананас дергался туда-сюда. У ребенка по-прежнему был шрам на носу, сейчас недоуменно сморщенном. Это заставило Какаши вернуться в реальность. Это ведь Ирука. Он ненавидит Ируку.

Огромные карие глаза расширились, когда столкнулись со взглядом единственного льдисто-серого.

- Вы превратили нас в детей?! – воскликнул чунин.
- Вам по двенадцать. Для всех вы – двое сирот. С сегодняшнего дня обучаетесь в нашей академии. Ваша чакра значительно сокращена, так что большее, на что вы способны – это дзюцу обмена и клонирования, плюс базовые навыки. Если будете стараться, конечно.

Пока Цунаде говорила, довольная усмешка не сходила с ее губ.

- Что? - челюсть Какаши отвисла.
- Подождите, вы действительно думаете, что никто не вспомнит, как мы выглядим? Особенно с моим шрамом и его маской? - недоуменно изогнул бровь Ирука.
- Часть дзюцу, детка, - усмехнулась Цунаде. - Никто не помнит вас, кроме меня. Пока вы двое не докажете, что в состоянии вести себя, как взрослые люди, будете малолетками. По крайней мере, разрушений будет от вас поменьше.
- Как давно вы это придумали? - нахмурился Какаши.

Быть того не может, чтоб она вот так, с бухты-барахты сотворила с ними подобное.

- Несколько дней, - с гордостью произнесла Хокаге.
- Что ты имеешь в виду, пока мы не станем вести себя, как взрослые? Мы и есть взрослые! - запротестовал Умино.
- Вот именно! - согласился Хатаке.

Цунаде подавила смешок.

- Мне что, зачитать сейчас Список того, что вам запрещено делать? Вы не производите впечатления взрослых.
- Как бы то ни было. Это он во всем виноват, - сморщился Какаши.
- Ну, еще бы! Это ведь не ты у нас без конца зовешь меня чунином, крапаешь жуткие отчеты, достаешь меня даже на занятиях, и…
- Да ты вообще подвесил меня вверх тормашками при всем честном народе и спустил на меня своих учеников! Ты соврал мне, что Орочимару дал мне Проклятую Печать!
- И я виноват в том, что ты, дурак, поверил?
- Сам ты дурак!
- Нет, ты!
- Нет, ты!
- Знаете, вы только что полностью подтвердили мою правоту, - покачала головой Пятая.
- Но где же мы будем жить? - неожиданно спросил Ирука.
- Вот. Квартира двадцать в районе Дзенинов, - Хокаге бросила ключ.

Когда новоявленные юнцы одарили ее странными взглядами, Цунаде произнесла:
- Что? Вы думали, я вот так просто позволю вам уничтожать все, что вздумается? Я положу этому конец. И мне плевать, как много времени потребуется, чтобы вы двое разобрались в своих взаимоотношениях.

- Мы не нуждаемся в вашей помощи! – возразил было Какаши.
- Ты видел все правила, которые нам пришлось создать из-за вас, паршивцев? Разумеется, ты видел. Завтра вы оба явитесь в двести двадцать первый кабинет академии, ясно? Я прослежу, уж будьте уверены.
- Двести двадцать первый кабинет? – изумился Ирука. – Но это мой класс!
- Именно, - кивнула Пятая. – Это все дзюцу. Взрослых тебя и Какаши не существует. Так что ваши квартиры заняты другими людьми, твоему классу преподает другой учитель, а вас никто не помнит. Ну, кроме меня, разумеется.
- Это... сумасшествие! – возразил Умино. - Вы не можете так поступить с нами! Вы не можете вот так просто поселить меня с ним!
- Прости, детка, - пожала плечами Хокаге, прежде чем исчезнуть.

- Я не останусь с тобой в одной квартире, - смерил гневным взглядом Ирука бывшего дзенина.
- Ты что, шутишь? Ты думаешь, я хочу жить с тобой? Да ты снова перекрасишь мои волосы! – и Какаши вцепился руками в свою шевелюру.
- Я не повторяюсь! – обидевшись, щелкнул языком Умино.
- Да без разницы, - надулся Хатаке. - Ты сделаешь какую-нибудь гадость, пока я буду спать!
- Ну, разумеется, - Ирука закатил глаза, а потом резко перевел разговор на другую тему. – Что мы будем делать в академии?
- Я гений. У меня не будет никаких проблем с учебой, - отмахнулся Копирующий.
- Речь идет не только о мозгах, придурок, - вздохнул Умино. - Там ведь проверяют фактические навыки ... а Цунаде ясно сказала, что мы не способны ни на что, кроме дзюцу замены и клонирования.
- Маа... не имеет значения, - пожал плечами Хатаке. – Я все еще лучший. Учеба не станет для меня проблемой. Мы ведь когда-то через это все уже проходили.

Пара новоявленных подростков брела без привычного шума и ругани к своей новой квартире.

- Тц… Знаешь, а ты крут не во всем. Ты можешь опростоволоситься, - нахмурился Ирука.
- Я? Опростоволоситься? Я дзееениииин, – с издевкой протянул Какаши. - Ты действительно думаешь, что я могу не потянуть уровень академии?
- Очень на это надеюсь… - проворчал Умино, а когда Копия сузил глаза, чунин усмехнулся. – Нет-нет, ничего!
- Поверить не могу, что Цунаде заставляет меня жить с тобой.
- Ты думаешь, тебе не повезло? Это я теперь вынужден жить с тобой. Я хотя бы не читаю порнуху.
- Это не порнуха. Это источник информации о…
- Порнухе?
- Нет! Методах… обольщения.
- Это оправдание – самое нелепое из всех, что я когда-либо слышал, - усмехнулся Ирука.
- Заткнись. Вот увидишь, я буду блистать в Академии, - заявил Какаши. - И вернусь в нормальное состояние раньше времени.
- Идиот, - припечатал Умино. - Жду не дождусь, так хочу увидеть твое лицо во время падения с небес на землю. В академии будет трудно, тем более тебе.
- Заткнись!
- Сам заткнись!

Цунаде еще пожалеет о своем решении. И очень скоро.




* Здесь в оригинале идиома, что-то вроде "как два пальца... ", ну, вы поняли=) Но по смыслу, как мне показалось, больше подходит все же дословный перевод.